Рука, бросавшая диск, готова была править миром, и эта рука крепко держала мою, когда я отчетливо проговорила в микрофон:
— Если вы ищете кого-то другого, чтобы спасти нас, то спаси нас Бог.
Толпа взорвалась криками, школьный оркестр грянул «Пенсильванскую польку», Флип поцеловал меня в щеку, и этот поцелуй навеки застыл на фотографии, телеграфными агентствами размноженной по всему свету.
На следующий день женские страницы газет украсились заголовками: «Лиз Морли отправилась на один из курортов Аризоны». Ложь. На аризонский курорт за счет партии отправилась некая особа, очень похожая на меня. «Миссис Морли хочет сбросить восемь фунтов перед тем, как заказать шикарный гардероб для избирательной кампании», — бубнили газеты.
— Примите лекарство, милочка, будьте паинькой, — бубнила сиделка в санатории, затерянном на юге штата Нью-Йорк, куда меня отвезли немедленно после того, как я схватилась за ускользнувшую лестницу.
Через три дня мне разрешили занятия, но не плетение корзинок или шитье мокасин, как другим «сдвинутым» леди. Мне было предписано выздоравливать в одиночестве, чтобы чей-нибудь затуманенный лекарством мозг в момент просветления не распознал среди пациенток жену одного из сильнейших претендентов на пост президента. Мой единственный посетитель — секретарша мужа привезла мне большой конверт, ловко открыла его и велела приступить к работе. Она ненавидит меня и обожает мужа. Я — муха в ее варенье. Я — муха, которую время от времени надо слегка прихлопывать на ее неверном полете по направлению к Белому дому. Она ждет места за столом в комнате, примыкающей к Овальному кабинету так же, как я жду лестницы, которая должна же где-то существовать.
На первой странице рукописи значилось: «Лиз Морли. Как быть женой политика». «Лиз — леди в полном смысле этого слова, — значилось на второй, — леди, грация, обаяние и верность которой помогли ее мужу в его двадцатидвухлетнем восхождении к руководству нашей партией». Этот завлекательный анонс — дело рук Берта Дули, крикливого политика, чье знакомство с леди ограничивается дамами полусвета.
Работать над книгой было приказано из штаб-квартиры партии. «Пусть твоя жена напишет пособие для этих дамочек, которые выходят на сцену вместе с мужьями. А то брякают, что только придет в голову! А как одеваются! Одна такая кукла явилась на встречу с избирателями в джинсах, с ума сойти!»
Я пролистала страницы, улыбнувшись главе «Как сидеть, улыбаться и правильно говорить на сцене». «Не ищите лестницы, в действительности это микрофон», — написала я карандашом поверх заголовка и швырнула рукопись в мусорную корзинку.
