Что память сохранила. Воспоминания | страница 27
Саша Степанов (Александр Васильевич Степанов) был потомственным химиком. Его родители работали в ГИПХе (Государственный институт прикладной химии), оба погибли от голода в блокаду. Саша и его брат остались под присмотром тети и жили в доме на набережной Карповки. Однажды Саша привел меня в домашнюю лабораторию, где показал эффект вспыхнувшей платиновой проволоки над незажженной спиртовкой, что произвело на меня неизгладимое впечатление, впрочем, как и круглая черная шапочка на его голове – совсем как у маминого Зелинского! Впоследствии он стал доктором химических наук, заслуженным деятелем науки и техники Российской Федерации, долгое время работал экспертом МАГАТЭ.
Вообще Саша служил образцом для подражания: он был красивым, хорошо сложенным, с четко определенной жизненной установкой. Когда мы ходили с ним по вузам, то он решительно отверг химический факультет университета имени А. А. Жданова, сказав, что тут больше обучают химической теории, чем практике, и ему предопределена дорога в Химико-технологический институт. Саша уже после 8-го класса ездил в геологоразведочные партии коллектором, чтобы подработать и получить опыт производственной практики, был удивительно целеустремленным и порядочным человеком.
Вместе с Сашей Степановым (первый слева) принимаем в комсомол Сашу Колкера (стоит), будущего композитора
Боря Соловьев, Борис Александрович Соловьев, будущий проректор Академии гражданской авиации, доктор технических наук, заслуженный деятель науки и техники Российской Федерации, поступил в школу после возвращения из эвакуации в Ленинградскую область. Его одаренность характеризует следующий эпизод. Тот факт, что 10-й (выпускной) класс остался без учителя математики, встревожил не только руководство школы, но и РОНО, оттуда в класс на урок алгебры пришла комиссия, составленная из учителей математики. Один из членов комиссии написал мелом на доске уравнение, которое предложил классу решить. Никто не отозвался. Тогда тот же член комиссии расписал мелом всю доску, пока ни нашел сомнительное решение. Председатель комиссии спросил: «Кто же сможет решить уравнение?» Вышел Боря, зачеркнул мелом все написанное на доске и тут же после знака равенства вывел короткую формулу решения.
Традиционная встреча с друзьями в день прорыва блокады Ленинграда (слева направо): Виктор Тимофеев, Леонид Селезнев, Александр Степанов, Борис Соловьев, Александр Бурмейстер, середина 1970-х годов
