Да уж. Новый, совсем недавно принятый, «Закон о цифровых персонажах» не позволяет уничтожить навсегда персонаж в компьютерной игрушке. Это мы так боремся за гуманизацию общества, начиная с детей, залипших в гаджетах. Но дед ведь не персонаж, он человек. Чего он так о себе-то?
– Дедушка, ты не персонаж, ты наш дедушка, – сказал я.
Очень мне не хотелось потерять деда из-за того, что он считает себя персонажем. Нагрянут вдруг геростраты, а дед заявит, что он персонаж, и доски крест-накрест. Его тогда точно нам не оставят.
– Я просто не очень умный, наверное, – грустно ответил дед.
– Ты если и не умный, то хотя бы начитанный, – успокоил я деда.
– Сережа! – укоризненно сказала мама.
– А что? – сказал я, – Сейчас все в онлайне. Значит, все неумные?
– Онлайн, это как платить карточкой, денег не видишь, – сказал дед, – Эх, и зачем я решил побыть быдлом…
Я снова захотел успокоить деда, сказать, что у него получилось – но не сказал. В конце концов, я не знаю этого слова.
– Очень грубо, – зато мама сказала прямо, намекая, что некоторых слов лучше не знать, – С трудом верится, что именно таково было ваше желание. Полагаю, Алексей Ильич, у вас просто был нервный срыв. Много работы на кафедре, студенты эти… Помню, как сама училась. Господи, сколько же хлопот мы доставляли преподавателям!
Я хорошо знаю свою маму. Сказав про эти хлопоты, она необычно покраснела. Их, врачей, вообще-то специально обучают не краснеть, потому что мало ли что на такой сложной работе случится. Больной может, к примеру, потерять сознание, обкакаться, или даже обматерить врача. Если врач при этом потратит внутренние силы на раскрашивание своего лица, их может не хватить на спасение человека. Мама училась почти на пятерки, и не краснеть она умела.
Но сейчас покраснела, будто ей и впрямь было стыдно за бессмысленные хлопоты, которые студенты доставляли преподавателям. Оказывается, уже в те годы работала служба доставки. Это они карантин репетировали.
Мамину красноту никто не поддержал, и оставаться краснеть в одиночестве ей расхотелось.
– Ладно, – сказала мама, красиво бледнея, – всё рассосется… потом.
Наверняка она хотела добавить «или никогда», но не добавила, чтобы не печалить дедушку и Матраса.
Дедушка мог подумать, что придется рассосаться его пребыванию в нашей семье, а Матрас мог испугаться, что отцовы лещи никогда не рассосутся. Охота вам получать леща от бати, когда вам за сорок, у вас семья, и уже подросли собственные потребители леща? Разве что эта рыба по наследству передается.
