У деда вообще внимание запаздывало временами. И сейчас он подождал, надеясь, что волна не по его душу. Но она была по его.
– А почему вы «про это не знали», Мария Александровна? – ревниво спросил дед, – Вы что, про что-то другое знали?
Говорящий таким голосом взрослый превращается на ходу в малыша, и у деда сейчас наверняка трещит за ухом в обратную сторону. Так должно происходить тогда, когда всё наоборот. Я читал в детстве про антимир, в котором все наоборот. Рассказ был очень интересный, про космонавтов, попавших в антивселенную. Вот, у деда сейчас должно антищелкать в районе его микрочипа.
Мама вздохнула, будто пришла пора признаваться в проделке. Она даже оставила подоконник, и он притих в одиночестве, поскрипывать перестал.
– Алексей Павлович, – сказала мама, – Я вас сразу, как сейчас говорят, «пробила», еще в том доме, где вас Сережа нашел. У меня же в планшете все есть, с фотографиями. Я уже тогда знала, что вы известный филолог, и что вы пропали.
– А-а… – сказал дед.
Это было коротко, и «по существу». Что это за существо такое, по которому надо коротко, я не знал.
– У нас была отметка, что вы, возможно, не помните, кто вы.
На этих словах дед рассмеялся. Это был хороший смех человека, оценившего свою собственную шутку. Только один Матрас ее, мне кажется, не понял. Он сидел с видом двоечника, которого вдруг пригласили в учительскую, но ругать не стали. Совсем наоборот: его угостили чаем с тортиком, и посадили слушать взрослые разговоры. И тут выясняется, что он ничего в разговорах не понимает, а тортик очень быстро закончился. Торчи теперь, делай вид, что ты такой же, как все.
– А я позаботился… но недозаботился, – сказал, нервно смеясь, наш дедушка, – А вы, значит, со мной в кошки-мышки…
– Причем здесь кошки-мышки… я врач! И я вам про это всё в первый же день рассказала, если вы помните, – вежливо напомнила мама, – И вовсе не нужно было ваши паспорта искать… мне Вадим рассказал сейчас во дворе о ваших приключениях. Попросили бы полицию, они бы сами все привезли.
Интересно, подумал я, стал бы дядя Вадим тащить из-под кровати полицейского? Скорее наоборот: можно легко представить ситуацию, когда полицейский тащит дядю Вадима, хоть из-под кровати, хоть откуда. А дядя Вадим охает и хватается за паспорт.
– У нас в стране закон на стороне человека, – ляпнул Матрас, полагая, что взрослым крайне важна эта информация.
– Ну да, конечно, – почему-то ответил Матрасу дед, как равному, – Они вот закон о персонажах приняли. Значит, я тоже персонаж, раз я в компьютере, то есть в планшете, «с фотографиями». Никого нет, все ушли в онлайн! И доски крест-накрест, по диагонали.
