– Ах, Мария Александровна! – вскричал дед, явно обрадовавшись моей маме, – Входите же!
И он, элегантно шкрябая табуреткой по нашему паркету, дал маме пройти на кухню. Мы с Матрасом тоже поздоровались с мамой. Она прошла, поставила пару заметно легких – слава Богу – сумок на специальное местечко возле окна. Мы однажды решили с ней, что сумки с едой негоже ставить на пол, и выделили под это дело скамеечку. Такая скамеечка для еды есть только в нашем доме, я уверен. Сейчас две легкие сумки стояли рядом, как две сестры, как две именно дедовых дочери из «Морозко». Некрасивой лентяйки среди них не было. Впрочем, даже та лентяйка была провидицей: «Мамашь, ты ей брови замажь!», ну откуда она могла знать о нынешней моде?
Мама сказала, что в доме, где есть скамеечка для еды, найдется место и для всего остального.
Потом мама вернулась и включила свет. Оказывается, мы сидели в полутьме, слушая деда.
– Так лучше, правда? – сказала мама, а ведь могла сказать, например: «Что ж вы в потемках сидите?», или «Чего кромешничаете?», или «И что вам тут видно, интересно?», или «Что, лень свет зажечь?», или «Экономим?». Последнее было бы еще более-менее.
Мама никогда бы так не сказала, она умела воодушевлять всех добрым словом. Врач, что поделаешь.
– Гораздо лучше, спасибо, мамочка, – сказал я, и все тоже кивнули.
– Я тут ребятам о себе пытался рассказывать, Мария Александровна, – сказал дед, – Не в первый раз пытаюсь… да все как-то не выходит. Вот вроде бы сегодня вышло, кое как. По крайней мере – я начал. Я же начал?
– Конечно, – сказал я, – Дедушка начал рассказывать, что ему стало стыдно в аквариуме, и он отплыл в народ, с восемью паспортами и бутылкой шампуня.
– Много паспортов, это чтобы везде себя найти, – торопливо объяснил дед, – Но среди них только один настоящий, остальные на цветном принтере сделаны. И это не подделка, там четко видно, что они не настоящие.
– Вот про это я не знала, Алексей Павлович, – сказала мама, стоя у окна, и опираясь руками за спиной на подоконник, – Про паспорта эти ваши.
Она умела очень элегантно так стоять. Слегка изогнувшись назад, она практически не опиралась на подоконник, скорее наоборот – подоконник стремился к ней, чтобы хоть немного побыть с ней рядом. К ней вообще стремилось всё, и было не удивительно, что деда Алексея волны из аквариума пригнали именно к нам.
– Я думал, что если у меня будут несколько мест обитания… – начал дед, и тут до него докатилась какая-то, незамеченная прежде, волна.
