Дом рухнул не весь, лишь частично, в пределах дедовой комнаты. Её стены все-таки уцелели, просто они больше не могли держать потолок. Две стены разъехались в стороны, а третья, словно рассорившись с ними, склонилась внутрь. Именно это её предательство спасло нас от гораздо более сильного завала, нежели произошел. Это же спасло наши чипированные уши от возможных словес дядя Вадима. Тем не менее, я был очень ему благодарен.
– Спасибо, дядя Днепрогэс… э-э, дядя Вадим, – поблагодарил я нашего героического соседа.
– Не за что, – буркнул тот, не заметив моей оговорки.
И тут снова щелкнуло – это я опять повзрослел. Я поднял левую руку к уху и пощелкал по микрочипу. Будто проверял микрофон, как конферансье перед концертом. Надеюсь, наблюдающий за мной оператор на летающей тарелке в этот момент не оглох.
– Дед, а дед, – позвал дядя Вадим, – Ты там что, плавать учишься? Выныривай давай, сохнуть поедем.
Дед пошевелился, словно надевал ласты, закряхтел и выполз наружу. К груди он прижимал свой узелок.
– Я знал, что чердак подтекает, – сообщил дед, надеясь на аплодисменты, – Надо было сказать вам…
– Крыша у тебя подтекает, старый, – вместо аплодисментов информировал его дядя Вадим, – Что там у тебя, клад?
Это он заметил заветный дедов багаж. Словно опасаясь, что могучий сосед вырвет узелок вместе с руками, дед еще крепче прижал к себе найденное, и осторожно отодвинулся.
– Гы, дед! – заржал дядя Вадим, – Долю, дед, долю!
Вид у него при этом стал неприятный, как у человека, сбежавшего из тюрьмы. Разумеется, я не мог не защитить в таком случае своего деда.
– Деда, оторви ему с фоткой, – попросил я деда, зная, что у того в узелке.
– Себе оторви, нахалёнок, – посоветовал мне дядя Вадим.
Хамить дяде Вадиму – мое призвание. Не пойду во врачи, пожалуй. Поступлю в Первый Хамский, получу балаклавра с красным дипломом.
– Или отдай обложку, – сказал я деду, – Если кожаная, то ее даже есть можно.
– Неотложку, – пообещал дядя Вадим, – Обложку… Вот и спасай таких, неблагодарных. Деда съешь своего, он тоже кожаный!
Дед почувствовал себя виноватым. Он отпустил узелок, но тот не убежал, остался в дедовой руке, как верная собачонка. Видно было, что дед хочет загладить мои слова и сделать дяде Вадиму приятное.
– Спасибо, Вадим, вы спасли нам жизнь, – сказал дед, потом чуть замялся, и продолжил в качестве извинения за столько короткую благодарность, – Вы знаете Вадим, я тоже читал Фрейда… кажется. Там у него не фека… короче говоря, у вас, возможно, анальная фиксация, но вы в этом не виноваты.
