Я тоже подумал, что если этот дедуля у нас появится, то это будет вполне. А как мы его к нам везли, это уже не интересно. Главное я вам рассказал.
Ах, нет, ещё одну вещь вспомнил. Оказалось, что деда на самом деле нет. Потому что нет документов – нет деда.
– Почему нет? – возмутился водитель, – Ты дед, что – бомж? Ну-ка, давай вспоминай, как тебя зовут. Позор! Это у них называется «полная паспортизация и учет поголовья граждан». И куда геростраты смотрят… полиция, называется.
Когда деду уколы кололи, он имя своё не назвал, не до имени было. А когда уколы уже вроде подействовали, то имя срочно понадобилось, чтобы бумажки заполнить. Водителю обидно стало, что дед имени не говорит. У водителя такое лицо было, будто на его-то клетке отчётливо написано: и как он называется, и где его «ареал», и что его «не кормить!», и еще что-то важное. А на дедовой не написано, и вообще непонятно, есть ли у деда клетка, или он дикий, просто лапку поранил. И водителю неохота, чтобы дед оказался вольным, без клетки.
– Давай вспоминай, – тормошил водитель деда, – Должно быть имя. Даже у тебя. Подставишь нас под геростратов…
Дед посмотрел на маму, как на своего человека, будто помощи просил.
– Дедушка, как-то же вас звали, – сказала мама, и мне вдруг почудилось, будто она знает деда сто лет.
Дед чуть не заплакал.
– Я забыл, – сказал дед, – Но я вспомню, правда.
Он и вспомнил потом. Звали его Алексеем Павловичем, очень просто.
А после всего этого мы домой по такой дороге ехали, «руки бы оторвать дорожникам, куда мэр смотрит», что я водителю простил всё, что мне в нём не понравилось, включая слово «называется».
Поселился дед в моей комнате, а я временно переехал в большую. Дед очень быстро пошёл на поправку. Так говорят, когда у болеющего человека здоровье улучшается. На самом деле дед никуда не пошёл, а лежал в принесённой от соседей кровати.
Сосед, дядя Вадим, когда кровать давал, интересовался:
– Вы что, Мария Александровна, бомжа подобрали?
– Не бомжа, – спокойно ответила мама, – Бомжа бы не подобрала. Дальний родственник из Ярославля. Сердце подсказало, что надо брать.
Это вроде как я у неё сердце, получается. Это ведь я подсказал. А сосед постоял, пожевал губами.
– Это я понимаю, это у меня тоже было. В позапрошлом я «форда» своего взял, тоже сердце подсказало, что надо брать. А дальний родственник – это хорошо… Может, и останется чего, «однушка» какая-нибудь, когда помрёт Хоттабыч твой. Вон, у Петровича когда дед помер, так думали, что нет у него ничего, гол, как сокол. А потом как… хорошо, иду, иду. До свидания, Мария Александровна.
