— Помилуйте, а кому же ещё? — улыбнулся Клим Пантелеевич и преподнёс цветы.
— Вы очень любезны!
— Ничего особенного. Просто я подумал, что с букетом белых роз вы будете восхитительно смотреться.
— А можно я вернусь домой и поставлю цветы в воду? Я очень расстроюсь, если такая прелесть засохнет в моих руках. А так они будут меня радовать ещё несколько дней. И, глядя на них, я буду… — она смущённо опустила глаза, — думать о вас.
— Я подожду, — кивнул Ардашев. — Не торопитесь.
Анастасия ушла.
Ардашев достал из кармана коробочку ландрина и, положив под язык голубую конфетку, принялся размышлять: «А нет ли связи между гибелью этих двух человек: Минора и барона Калласа? Преступники не всегда изобретательны. Допустим, злодей убрал барона, а потом, сбив советского дипломата «Ситроеном», бросил машину неподалёку от имения. Можно допустить, что перед убийством барона он изучил все окрестности Фалля. Но тогда возникает всего один вопрос: как он добрался до Ревеля, бросив машину неподалёку от Фалля? Пешком по Балтийско-Портскому шоссе? Тридцать вёрст? Вряд ли. А вот до железнодорожной станции, если знаешь тропинку, можно дойти за час. Если преступник приезжий, то он должен был воспользоваться компасом и, возможно, картой. Но тогда путь займёт часа два. Управляющий нашёл таксомотор около семи вечера, двигатель был ещё тёплый. Стало быть, угонщик бросил авто, примерно, за полчаса до этого. И до станции он мог добраться засветло. Будь я на его месте, я бы оставил «Ситроен» на какой-нибудь малоприметной улочке Ревеля и, чтобы не оставлять следов, просто сжёг бы его. Секундное дело. Но угонщик так не поступил. Вероятно, он пожалел водителя, занимающегося частным извозом. Почему?..».
Появление Варнавской прервало размышления.
— А вот и я. Итак, куда же мы отправимся?
— Перед поездкой в Ревель я читал о храме Святого Олафа. Там, если я не ошибаюсь, в три пополудни на органе играет какой-то музыкант… — замялся частный сыщик.
— Да-да! Это Карл Бартелсен. Я обожаю его слушать. Каждый раз он преподносит пастве какой-нибудь сюрприз. Всегда звучит то, чего не ожидаешь. Идёмте!
— А вот и таксомотор. Ехать лучше, чем идти.
Старый город с его узкими улочками, серыми каменными домами, крытыми красной черепицей, будто переносил Ардашева в Европу эпохи Средневековья. Да и сама дорога к Церкви Святого Олафа не оставила Клима Пантелеевича равнодушным. Она петляла, уходила то влево, то вправо, а затем так сужалась, что казалось такси застрянет между старыми, вросшими в мостовую зданиями-исполинами. Они будто стражи, охраняли древний Таллин. Наконец показалась Церковь Святого Олафа.
