— Да, собираюсь! — Амадео ответил дерзкой улыбкой. — Я совершенно ничего не крал, это случайность.
От наглого вранья продавец рассвирепел. Он схватил Амадео за руку и дернул за прилавок.
— Стой тут. Посмотрим, как ты в полиции будешь врать, hijo de puta.
Амадео изобразил на лице страх.
— Может, не надо полицию, дядя? — пролепетал он. — Отругаете меня, и дело с концом…
— Ну уж нет! — мексиканец крепко схватил его за ворот футболки. — Никуда ты от меня не денешь…
Он уставился куда-то в область ключицы, и Амадео все понял. Еще на корабле его предупреждали насчет татуировки, но он не увидел в ней совершенно ничего особенного. Продавец же тем временем набрал номер, прижал трубку к уху и, дождавшись ответа, быстро что-то затараторил. Амадео сделал попытку высвободиться, но тот держал крепко.
Закончив разговор, продавец с ненавистью уставился на него.
— Грязная puta, — выплюнул он. — Шляетесь тут, творите что хотите, а я расхлебывай.
Амадео лихорадочно соображал. Он так и не понял, куда именно позвонил продавец, но с каждой минутой росла уверенность, что он крупно влип. Все пошло не по плану.
Не прошло и пяти минут, как в магазинчик вломились те самые бугаи, преследовавшие его от самой виллы. Амадео не сдержал разочарованного фырканья. Перекинувшись парой слов с продавцом, они встали по обе стороны от Амадео и синхронно ткнули в спину.
— Топай. И не вздумай творить глупостей типа этой.
Амадео с неохотой подчинился. План рухнул в одно мгновение, но, впрочем, он не особо рассчитывал на успех с первого раза. Жаль только, Мануэла расстроится, что у него ничего не вышло.
— Хотел спереть телефон, чтобы звякнуть мамочке? — спросил второй. — Ты еще тупее, чем кажешься. Сим-карты-то у тебя нет, дубина.
— Это ты тупее, чем кажешься, — парировал Амадео. — Иначе не потерял бы меня в этой толпе.
Охранник хмыкнул.
— Язычок у тебя острый.
Амадео проводили до самого дома и предупредили, что в ближайшие две недели доступ в город закрыт — первую проверку он не прошел. Но Амадео и так понял, что свалял дурака, не придав значения начертанным на коже корявым буквам. Если даже продавец захудалой лавчонки в курсе, что это за символы, то во всем Мехико ему никто не станет помогать.
Но хуже всего оказалось то, что Флавио лично высек Мануэлу за то, что позволила ему сбежать. И напрасно Амадео пытался убедить его, что план придумал он один — работорговец был неумолим. Все десять ударов плетью она терпела молча, а Амадео едва сдерживал слезы — Флавио заставил его смотреть на наказание.
