Я разложил снимки по столу. На них, разумеется, были изображения кошек — скульптуры, разные ставни, каменная резьба. На обороте каждого рукой Калерии были сделаны пометки примерно следующего содержания: «Катута из Пскова — XV век», «Катута из Новгорода — XIV век», «Катута из Рима — VIII век» и тому подобное. Я понял, что попался: Калерия нарочно оставила все это для меня, чтобы окончательно убедить в существовании гигантских кошек.
Что же, подумал я, посмотрим, что вы там пишете, уважаемая, взял всю стопку бумаг и отправился на веранду. Там я уселся на крыльце, разложив курительные принадлежности, и принялся за чтение рукописи. Чтение оказалось настолько любопытным, что намерение поспать покинуло меня напрочь, пока я не перевернул последнюю страницу.
Оказалось, что в начале татарского нашествия в Северо-Восточные земли в сопровождении двенадцати братьев — по числу апостолов — был послан ученый монах из Клюнийского монастыря. В те времена никто не сомневался, что где-то в степях Востока существует государство иоанитов, родственное по религии европейцам, с которым будет возможен союз против надвигающихся азиатских полчищ. Такова, например, история о Жаке-священнике, повествующая о некоей стране, якобы расположенной в Центральной Азии, где королем является священник по имени Жак или Жан, или даже по-азиатски Ван-хан, который, будучи христианином несторианского обычая и великим противником ислама, мог бы оказаться весьма ценным союзником в завоевании Святой Земли. В XIII веке многие западные суверены отправляли своих послов на поиски этого легендарного государства. Так, из Рима после длительной подготовки туда командировали брата Антонио Либозатти. Предполагалось, что его тур займет год, и ежемесячно он будет отсылать одного из своих спутников назад с донесениями об увиденном, а затем вернется сам с представителями лиц иоанитской национальности для подписания договора о дружбе и сотрудничестве в борьбе против исламских завоевателей.
След брата Антонио обнаружил в библиотеке Ватикана наш знакомый профессор Шмерлотт, допущенный туда в силу своих необыкновенных исторических заслуг для изучения манускриптов и источников, относящихся к любезным его сердцу античным временам. Исследуя их, он выявил некую нерадивость средневекового архивного клерка, которая в данном случае заслуживала не порицания, а напротив — всяческих похвал, так как именно благодаря неизвестному безалаберному монаху, переписка, касаемая сей деликатной секретной миссии, оказалась подшита к сценарию древнеримского посвящения в весталки. Таким образом, документы секретной миссии стали доступны профессору археологии, непреминувшему поделиться своим открытием со всеми коллегами и самой любезной из них — Калерией Зоммертраум, такова была, как вы догадались, фамилия, полученная ею в швейцарском замужестве.
