Мы расселись на траве. Текло все рассказывал и рассказывал, какая у него теперь хозяйка, какой дом — печка с изразцами и лежанкой, а изразцы все очень красивые — бело-синие, и на каждом изображена лошадка, что, по его мнению, подтверждает: он все сделал правильно в соответствии со своим предназначением.
Потом Саид предложил Текле проводить его с лошадями в Глебово, а мне самому добираться на его машине в Дерзайцы и предупредить Калерию о причине его отсутствия. Саид так и пожирал глазами животных, но по своей восточной хитрости этот интриган не сразу попросил Теклу продать ему жеребят, а только расхваливал их на все лады.
Текло уселся на одну из кобыл, предложив Гайтиса Саиду. Того не пришлось уговаривать. Саид так ловко вскочил на коня, что Гайтис, почувствовав на себе незнакомого уверенного седока, повернул голову и, с уважением посмотрев на Саида, отчетливо произнес:
— Ого!
Я попрощался с Текло, помахал рукой Саиду и поехал дальше уже один. Всадники быстро остались позади, тем более что, жалея лошадей, они ехали не по асфальтовому шоссе, а по мягкой траве.
Ну, вот, все и кончилось, думал я, проезжая уже знакомые местности и поселки. Сейчас напьюсь у Калерии чаю, может быть, удастся продать ей остатки товара и даже договориться на будущее, а потом я сяду в свою машину, и — здравствуй, Москва!
Но, не тут-то было! Дом Калерии оказался заперт, а к двери была приколота записка, в которой говорилось, что Петрович повез Клаву в больницу Большого, потому что во время странствий по лесам и болотам она набралась клещей и сильно поранила бедро и без медицинской помощи обойтись теперь не может. Калерия с Мурлиной тоже поехали с ними, боясь оставлять Петровича наедине с Клавой. Мне же предлагалось дождаться Калерию, перекусить и отдохнуть. Ключи от дома лежат в моей машине, в которую Петрович уже вставил заднее стекло, при этом предполагается, что ключи от самой машины имеются у меня, как это и было на самом деле. Послание оказалось составленным самой Калерией Тимофеевной в весьма изысканных выражениях, а в конце следовали искренние заверения в неизменной дружбе и расположении.
Честно признаться, такой поворот событий меня очень обрадовал. После всех передряг мне очень хотелось снова выспаться и побыть одному, что теперь, как я надеялся, и удастся с успехом.
Я достал из своей машины ключи и вошел в дом. Кошки тут же выскочили приветствовать вошедшего, но несколько обиженные быстро удалились, увидев всего лишь меня, а не свою хозяйку. Я принял душ и с огромным энтузиазмом позавтракал. А затем, решив перекурить на свежем воздухе, направился в сад, но мое внимание привлекла доверчиво оставленная на столе в гостиной стопка листов, исписанных на машинке, и прозрачный пакет с фотографиями.
