Меня куда-то несло течением вместе с моими раздувшимися, как шар, юбками, и вдруг я увидела совершенно пустую одинокую шлюпку. Наверное, она сорвалась с палубы нашего корабля. Иначе, как волей Провидения, я это объяснить не могу. Каким-то чудом мне удалось забраться в нее. Я оказалась будто бы в безопасности, хотя о какой безопасности можно говорить, находясь в открытом океане! Но от усталости и перенесенного ужаса я быстро забылась сном, а океан все нес и нес меня куда-то. На рассвете, и более жуткого рассвета мне не переходилось переживать никогда, я очнулась посреди бескрайней водной глади. Дул легкий ветерок, солнце светило так безмятежно и ласково, что теперь даже невозможно было вообразить себе всего кошмара прошлой ночи. Надеяться на спасение, тем не менее, было безумством, и я просто бездумно смотрела на прозрачные облачка или заставляла себя молиться, вспоминая вас всех. Потом стало очень жарко, мне страшно захотелось пить, и я потеряла сознание.
Очнулась я оттого, что надо мной склонился огромный, совершенно черный мавр. Я решила, что это просто кошмар, что я сплю, но это было реальностью. Выяснилось, что меня подобрал некий корабль, так же, как и наш, попавший в бурю и сбившийся с курса. Огромный мавр оказался слугой капитана, поручившего ему заботиться обо мне. Несмотря на ужасающую внешность и неразговорчивость он был терпеливым и доброжелательным. Однако выходить из каюты мне не разрешалось. Я не знала ни названия корабля, ни его маршрута, ни имени капитана, которого очень хотела поблагодарить. Но мавр объяснил мне, что капитан исключительно занят и только вечером сможет навестить меня и справиться о моем здоровье.
Вечером капитан действительно явился и сразу предъявил свои мужские права на меня. Я отчаянно сопротивлялась. Тогда, закурив омерзительный табак, капитан сказал, что я еще пожалею о своем неразумном решении, так как мы стоим на якоре у острова людоедов, и он отдаст меня им. Я стала молить его дать мне время подумать, но капитан жестоко отрезал, что просить о пощаде уже поздно. В каюту вошел знакомый мавр, и вдвоем они завернули меня в огромный ковер. Я чуть не задохнулась, пока они волокли меня в лодку. Я слышала их разговор: какая удача, что в открытом океане оказалась женщина и, что теперь капитан сможет рассчитаться с королем этого племени. Наконец ковер был развернут, и я осмотрелась. На первом плане представившейся мне картины в живописных позах стояли и сидели дикари, украшенные гирляндами цветов и перьями, в каких-то облегающих, прозрачных, причудливо вышитых одеждах. Неподалеку горел костер. Позади за узкой полоской берега катились волны океана, капитан и мавр крепко держали меня за руки. Убежать было невозможно.
