в которой Кусипий Кресел начинает, как и почти все в этой повести, заниматься эпистолярным творчеством
Секрет приготовления чая заинтересовал весь Сенат, но особенно — сенатора Кусипия Кресела. Если бы именно он разгадал китайский секрет, то уж наверняка выиграл бы спор с будущим тестем. Мало того, что не известно, на сколько отложился день свадьбы, так теперь он к тому же разлучен со своей веселой толстушкой Сорделией и был вынужден оставаться в Риме из-за того, что Сенат заседал теперь каждый день по чрезвычайно неожиданному, оказавшемуся государственным, вопросу. Кусипий мог общаться с невестой только письмами. Каждый день мальчишка-посыльный приносил его послание Сорделии. Эти образцы эпистолярий великого Кусипия Кресела веками оставались не известными широкой научной общественности из-за того, как выяснилось, что были похищены по прочтении их Сорделией известным нам длинноусым восточным мудрецом.
На счастье для исследований Тцай-Е не умел читать по-латыни и поэтому сохранил письма для отчетности. Однако для доктора Дэммера легче было переводить с древнекитайского, чем с изысканного языка Катулла по довольно банальной причине: неуспеванию по сему общененавистному предмету в колледже. Лучшим же латинистом неожиданно оказался сэр Генри Уимберлдонхилс по вине собственного дядюшки — священника.
«Привет тебе Делия из прекрасного Рима! Наделал же дел наш китайский мудрец! Весь Сенат, да что там Сенат, весь Рим взбудоражен неожиданным известием: рецепт засолки огурцов оказался имперской тайной! Мнения разделились. Сторонники сенатора Клеандра Вессия считают, что это не есть тайна, поскольку солить огурцы умеет любая неграмотная рабыня, тогда как сторонники сенатора Вредания Некота убеждены, что хуже не будет, если всех граждан и — самое крамольное — неграждан Рима привести к присяге о неразглашении гастрономического секрета государства.
Наш отечественный мудрец и философ Лабридонт публично выступил с речью, прославляющей лучший дар Деметры — огурец, его соперник — поклонник верховной жрицы храма Деметры — воспел свою пассию, как артистку засолки. По городу ходят слухи, что все жители Рима будут признаны его гражданами, если примут огуречную присягу, и мне завтра придется выступать с их опровержением.
Прекрасная Сорделия, как же мне хочется просить музу помочь мне воспеть тебя, а вместо этого я тревожу Аполлона из-за каких-то банальных огурцов и того, как сделать их, в конце концов, солеными. Нашему уважаемому Профукию Путу придется распутывать эту всю историю, так как его обвиняют в том, что он профукал в собственном доме шпиона. Я полагаю, что он выйдет из этого положения достойно, предложив завтра сенату свой вариант разрубки нового Гордиева узла.
