– А вот и я, – сказал Фернан, задвинул перегородку за собой и встретился с Селин взглядом.
У нее перехватило дыхание. Его бледное лицо оживилось и порозовело. В бровях поблескивали капельки воды. Влажные волосы нежно вились надо лбом. На стройных бедрах джинсы сидели, как влитые. Спину он держал очень прямо…
– Ух ты! Прямо гвардеец! – выдохнула Моник. – Правда, Алекс, скажи?
– Ага, – явно без энтузиазма согласился тот. – Фернан, тебе чего наливать? Пива? Вина?
– Конечно, вина. – Фернан с улыбкой сел за стол.
– Не, ну, правда, хорош? – Не удовлетворившись ответом Алекса, Моник поискала одобрения у Селин, причем с таким видом, как если бы красоты Фернана были единственно ее, Моник, заслугой.
Она выглядела до того забавно, что Селин не удержалась и хмыкнула.
– Правда, правда! – торопливо сказала она.
– А почему тогда ты смеешься? – обиженно протянула Моник. – Не хорош, что ли, по-твоему?
Селин видела, что все смотрят на нее, видела выражения их лиц и понимала, что должна как-то разрядить обстановку. Но ничего подходящего в голову ей не шло.
– Да красавец я, красавец! Сам знаю! – разрушил тишину Фернан и поднял свою рюмку. – Поэтому предлагаю выпить за наших прекрасных дам!
Все захохотали с каким-то нервным облегчением.
– Кавалеры пьют стоя! – добавил Алекс, и мужчины, подмигнув друг другу, поднялись.
Вот уж не надо было ему вставать, огорчилась за Алекса Селин. По сравнению с элегантным Фернаном коренастый курносый Алекс явно проигрывал.
Впрочем, он браво держится, думала она, словно со стороны наблюдая за «любовным треугольником». Алекс вел себя, как радушный хозяин: он провозглашал тосты, следил за тем, чтобы не пустели рюмки, чтобы на тарелках у всех была еда – эта самая жуткая пицца, какой-то сомнительный сыр, рыбные консервы, оливки, тоже поданные на стол прямо в жестяных банках…
Она видела, с каким жадным удовольствием поглощает все это Фернан. Не удивительно: после пяти лет в кошачьей шкуре, будешь жрать, что угодно, размышляла она. Ей же самой, дабы не обижать хозяев, пришлось выдумывать, что она на строгой диете. Такое известие Моник восприняла, как должное, Алекс хмыкнул, только Фернан, похоже, понял, что она врет: он иронично повел бровью.
– Не обращай на них внимания, – махнув рукой, сказала ей Моник. – Только я тебе по секрету скажу, – она заговорщицки понизила голос: – Фернан любит толстых. Это я потом дошла, чуть не сдохла… – вырвалось у нее, но Моник тут же взяла себя в руки: – А когда мы познакомились, я весила семьдесят три кило!
