Лили притормаживает, недобро щурясь на мальчишку, потом растягивает губы в улыбке – фальшивой до невозможности. Но парень, похоже, принимает её за чистую монету, поскольку укатывает обратно к своему приятелю.
Лили хватает меня за руку и быстро тащит прочь. Парень на велосипеде негромко говорит что-то, чего я не понимаю.
Щёки Лили краснеют как от сильного жара.
– А что это значит? – спрашиваю я.
Парни у нас за спиной ржут как ненормальные.
– Не важно, – встряхивает головой Лили. – Всё равно не поймёшь.
Сколько же всего на свете, чего мне не понять! Наверное, даже в устройстве Вселенной разобраться проще, чем в людях.
Мы подходим к «Продуктовой лавке Кумара». Лили распахивает дверь, и колокольчик над дверью звонко возвещает о нашем прибытии.
– Как поживаете, девочки? – спрашивает миссис Кумар, когда мы заходим внутрь. Она возится возле большого холодильника со стеклянной дверцей, переставляя в него напитки из ящика. Её ярко-красное сари заколото на плече булавкой. Она распрямляет спину, отряхивая себя ладонями спереди. – Чем могу вам помочь сегодня?
– Нам нужны бумажные тарелки, – отвечает Лили, оглядывая ближайшие полки. – Они у вас есть?
Миссис Кумар кивает куда-то в глубь магазина.
– Да, вон там, – говорит она. – Вторая полка справа. Сразу за пакетами для мусора.
Я плетусь за Лили, которая уверенно топает по проходу, не глядя на разложенные на стеллажах шоколадные батончики. Я уже чувствую, что опять немного проголодалась, и вспоминаю горы еды на обеденном столе у нас на кухне. Вот уж мы наедимся, когда мой праздник наконец начнётся.
Лили берёт с полки упаковку картонных тарелочек и возвращается к кассе.
– Подожди-ка, – говорю я, указывая на стеллаж, где выставлены бутылки с прохладительными напитками. – Разве мама не велела нам купить ещё что-нибудь попить?
– У мамы в холодильнике целые тонны любого питья, – качает головой Лили. – И сказала она это только ради того, чтобы ты перестала ныть, что меня посылают в магазин вместе с тобой.
Я не верю своим ушам. Мама мне соврала?! В мой день рождения?!
– Да ладно тебе, – говорит Лили, видя мою расстроенную физиономию, и достаёт из кошелька двадцатифунтовую банкноту. – Зато я смогу оставить себе сдачу и доложить её к тем деньгам, которые мне понадобятся на сведение татуировки.
Мне бы стоило порадоваться за Лили, но я никак не могу удержаться от досады. Хорошо бы все вокруг уже перестали обращаться со мной как с ребёнком.
Лили выкладывает упаковку тарелок на прилавок. Миссис Кумар берёт её и проводит по этикетке сканером.
