Лили смотрит на меня. Размазанная вокруг глаз тушь делает её похожей на растерянную панду.
– Скажешь, что тебя кошка поцарапала или что-нибудь в этом роде, – развиваю я свою мысль. – Так татуировку не будет видно, а мы выиграем время, чтобы придумать, что делать дальше.
Я представления не имею, что Лили сейчас скажет. Может, назовёт меня идиоткой. Или накричит, или возьмёт за шкирку и выставит из ванной. Но вместо этого я вижу, как её губы чуть вздрагивают от слабой улыбки, в которой теплится надежда.
– Да, это может сработать, – говорит она. – Мейзи, ты гений.
Я чувствую, как у меня вспыхивают щёки. Может, другие и считают меня особо одарённой, но от Лили я в жизни не слышала ничего подобного.
– Только пообещай, что не скажешь родителям, – говорит она, утирая слёзы рукавом. – Я просто не выдержу, если они начнут зудеть, что с татуировкой я никогда не смогу найти работу и что буду жалеть об этом, когда стану старше, и всё такое. – Она снова косится на чёрную петлю на руке. – Я и так уже об этом жалею. – Лили поднимает глаза и умоляюще смотрит мне в лицо. – Понимаешь, да?
Пифагор говорил, что число десять – это ключ к пониманию всего на свете. И я думаю, что он прав. Мне исполнилось десять, и Лили разговаривает со мной как со взрослой. Да, я понимаю.
Я живо киваю:
– Я им не скажу.
– Спасибо, Мейзи, – говорит Лили, и мышцы вокруг её губ словно вспоминают, как правильно улыбаться. – Я у тебя в долгу.
– Лили!
При звуках маминого голоса, доносящегося с первого этажа, лицо Лили искажает паника. Она тут же хватает себя за рукав и натягивает его на запястье.
– Я схожу, – говорю я, вскакивая с унитаза. – Займу её чем-нибудь, пока ты тут умываешься и наклеиваешь пластырь.
Приоткрыв дверь ванной, я выскальзываю на лестничную площадку. Уже сбегая по лестнице, слышу, как Лили хлопает дверцей шкафчика, в котором мама держит пластыри и прочую аптечку. Внутри меня бушует то же ликование, которое я испытывала сегодня утром, когда только проснулась. Но на этот раз не потому, что у меня день рождения, – а потому, что я, кажется, вернула себе сестру.
Сидя на крышке унитаза, я тупо таращусь на пол ванной. Я подтянула колени к груди и обхватила их руками, но это не помогает мне чувствовать себя в безопасности. Хотя дверь плотно закрыта – я всё равно знаю, что ждёт меня по ту сторону.
Я считаю каждый вдох-выдох, и сердцебиение постепенно замедляется, возвращаясь к норме. Возможно, если я сосредоточусь на своём дыхательном ритме, это убережёт меня от паники.
