Меня опять начинает трясти. Сама не понимаю, как мне удалось ускользнуть.
Кухонная дверь закрыта плотно, и нигде нет ни щелей, ни трещин, через которые может просочиться хищная темнота. Похоже, мне ничего не угрожает. Пока. Но я должна выяснить, что происходит, и как можно скорее.
Я обшариваю взглядом гостиную, отчаянно выискивая хоть какую-нибудь подсказку. Вот угловой диван, притиснутый к самой стене. Он уже не новый, и его потёртая кожаная обивка сейчас выглядит скорее светло-серой, чем кремовой. На каминной полке – мамины безделушки и фотографии в рамках, в углу – книжный шкаф, в котором каждому в семье отведена своя полка. Всё выглядит совершенно нормальным. Но стоит мне взглянуть в окно – и я понимаю, что это неправда.
Сквозь тюлевые занавески я вижу сияющее солнце, ярко освещённую улицу, машины, припаркованные возле домов с террасами, и над всем этим – голубое летнее небо. Мой мозг силится дополнить эту картину – и тут я понимаю, что не так. На тротуаре нет ни одного прохожего. Нет мистера Фергюсона из дома напротив, который в это время по субботам всегда наводит блеск на свою машину. Вообще никого. Все исчезли. Все до единого – просто взяли и пропали.
То, что я вижу по ту сторону окна – это не моя улица. Это бездна.
Я уже не сдерживаюсь и начинаю плакать. Слёзы бегут по щекам, я судорожно всхлипываю, сотрясаясь всем телом.
Где же мама?! Где папа?! Где Лили?!
Куда, ради всего святого, подевался весь мир?!
Считается, что доступная для нашего наблюдения Вселенная имеет протяжённость 93 миллиарда световых лет, но моя Вселенная сейчас ужалась до размеров этого дома. И с каждым мгновением она становится всё меньше и меньше.
Я вытираю глаза рукавом халата и пытаюсь взять себя в руки.
Миссис Брэдбери как-то сказала, что хороший учёный должен задавать только два вопроса о Вселенной: что существует и что оно делает? По её словам, если ты можешь ответить на эти два вопроса, у тебя появляется возможность понять вообще всё.
Вот этим мне и следует заняться.
В данный момент моя Вселенная – вот эта комната. Так что же здесь существует и что оно делает?
Я беру валяющийся на диване телевизионный пульт и включаю телевизор. В верхнем правом углу экрана появляются цифры – ноль и единица, но вместо привычного «Би-би-си Один» я вижу всё тот же пустой экран, как будто телевизор по-прежнему выключен. Расстроившись, я начинаю переключать каналы, но везде одно и то же. Ни тебе утренних субботних мультиков, ни кулинарных программ со звёздами. Ни изображения. Ни звука. Где бы я ни находилась во Вселенной, никакой сигнал сюда не проходит.
