Впрочем, помимо внеюридических («неформальных») методов борьбы с Церковью, маскируемых под борьбу с контрреволюцией, власти тогда же стали использовать и вполне легальный. Они пытались давить на «тихоновцев» с помощью «разрешительного» принципа, используемого в законодательном порядке: согласно декрету ВЦИК и СНК от 3 августа 1922 г. «О порядке утверждения и регистрации обществ и союзов, не преследующих цели извлечения прибыли, и порядке надзора за ними», все религиозные общества, дабы открывать свои действия, должны были пройти регистрацию в отделе управления губернского или областного исполкома[79]. Инструкция к декрету (от 10 августа) вводила принцип обязательной регистрации, в том числе и религиозных общин, в НКВД. Именно его местные органы получили право разрешать или запрещать само существование таких организаций[80].
Августовское постановление, голода, изъятия церковных ценностей и обновленческой смуты не получившее должной оценки, стало своеобразным юридическим «тараном», введенным в институциональную Церковь под канонаду антирелигиозных тирад богоборческой прессы и уголовных преследований, направленных против православных клириков и мирян. Ярким доказательством этого стало принятие НКЮ и НКВД 28 апреля 1923 г. специальной инструкции «О порядке регистрации религиозных обществ и выдачи разрешений на созыв съездов таковых». Инструкция исходила из постановления ВЦИК и СНК от 3 августа 1922 г. Так, пункт 2 заявлял, что ни одно религиозное общество не может открыть свои действия без регистрации в отделе губернского или областного исполкома. А следующий пункт пояснял, что для этого необходимо сделать желающим учредить религиозное общество гражданам: предоставить протокол собрания учредителей, устав общества и список самих учредителей.
Подобные разъяснения, казалось бы, никак не стесняли права верующих. Однако следующие пункты заставляли с сомнением отнестись к подобному утверждению. «Отдел управления губ. или облисполкома отказывает в регистрации фактически существующего или только возникающего религиозного общества, — говорилось в 5 пункте инструкции, — 1) если число членов его или число учредителей менее 50 человек местных жителей, не ограниченных по суду в правах; если устав общества, подлежащего регистрации, задачи его и методы деятельности противоречат конституции РСФСР и ее законам»[81] (выделено мной — С. Ф.).
Итак, если учредитель состоял под судом, то это уже было поводом для отказа (вспомним, что в 1923 г. сам Патриарх Тихон и многие верные ему епископы находились в заключении). Кроме того, доказать, что устав общества, задачи и особенно методы его деятельности противоречат закону в условиях нагнетавшейся антирелигиозной истерии было делом несложным. 7-ой пункт инструкции был просто провокационным: «Религиозные общества, не зарегистрировавшиеся в указанном порядке в трехмесячный срок со дня опубликования настоящей инструкции в „Известиях В ЦИК“, считаются закрытыми»
