Впрочем, думается, что яркие страницы постреволюционной биографии Патриарха невозможно понять без анализа, хотя бы краткого, дореволюционной биографии митр. Сергия, без представления о том, почему именно он стал во главе церковного корабля в самый страшный период советского богоборчества. Именно поэтому такая веха в его судьбе, как участие в Религиозно-философских собраниях начала XX столетия представляет несомненный интерес, позволяя увидеть первые этапы его церковной карьеры, охарактеризовать, хотя бы кратко, его социально-политические настроения (если вообще возможно провести реконструкцию таких настроений).
Ко времени открытия Религиозно-философских собраний Владыка Сергий был ректором столичной Духовной Академии (эту должность он занял 24 января 1901 г., до того, с 6 октября 1899 г., являясь инспектором Академии) и третьим викарием С.-Петербургского митрополита, епископом Ямбургским (наречение и хиротония во епископа состоялись соответственно 23 и 25 февраля 1901 г.).
Молодой, 34-х лет, архиерей, по отзывам знавших его в то время лиц, был добрым и справедливым начальником, со стороны которого студенты встречали отеческое отношение. «Всегда ровный, чуждый вспышек гнева или раздражения, своею ободряющею простотой и ласковым приветливым словом он благотворно действовал на студенческую молодежь»[194]. Выпускники духовной академии, учившиеся при инспекторстве и ректорстве Сергия, вспоминали об организовывавшихся владыкой субботних собраниях. Тогда, после ужина, в личных покоях Сергия студенты собирались для чтения и обсуждения реферата своего товарища. «Темами для рефератов служили вопросы религиозно-философского характера, а также какие-либо новые явления в области современной художественной литературы». На собраниях присутствовали студенты со всех курсов. При этом Сергий старался не брать на себя роли председателя, выступая лишь в роли гостеприимного хозяина[195]. Даже эта скупая информация с достаточной долей вероятности позволяет предположить, что «больные вопросы» того времени интересовали Сергия (хотя сегодня вряд ли возможно установить, какие именно).
Приблизительно в то же время, когда Сергий начинал свое церковное служение в качестве «ученого монаха», в светских кругах богоискательски настроенной интеллигенции стал пробуждаться интерес к церковно-общественным вопросам, желание соединить «клир и мир». Одним из признаков этого пробуждения были встречи на Шпалерной улице, в квартире В. В. Розанова, где встречались люди разных политических направлений — от «реакционных» сотрудников «Московских Ведомостей» и «Гражданина» до анархистов-декадентов («людей из подполья») включительно. Апокалиптические беседы, завязывавшиеся между этими людьми, по мнению Д. С. Мережковского, были будто бы выхвачены «прямо из „Бесов“ или „Братьев Карамазовых“». Мережковский вспоминал, что «у некоторых участников этих собраний» возникла мысль сделать их общественными. Так и появились на свет Религиозно-философские собрания в С.-Петербурге
