«То, что представления о добре и зле различаются, – замечает социальный психолог Соломон Аш, – создаёт теоретическую проблему человеческой природы».187 Это мягко сказано. Казалось бы, тут Хомскому следует заявить, что нравственное чувство – это ещё одна врождённая способность. И он так и делает! Нравственные принципы «должны возникать из некоего гораздо меньшего набора нравственных принципов» – я знаю, это обтекаемо, – «которые являются частью нашей фундаментальной природы и задействуются посредством некоей генеративной процедуры…»188 Что, ещё одна генеративная процедура? Алгоритм альтруизма? Генеративная щедрость? Вычислительное сострадание? Но это лишь для того чтобы спутать «есть» и «должно», факт и ценность.
Как возможно (например), что сегодня почти никто не считает наёмный труд моральным эквивалентом рабского труда? Потому что эта самоочевидная истина «была вытеснена из сознания людей массированной пропагандой и институциональными структурами»!189 Вот вам и моральные барьеры, нравственные принципы и наша фундаментальная природа! Их могут задавить даже такие негодяи, как учителя, рекламщики и журналисты (к которым я могу добавить: родители, начальники и священники).
Это, как говорит Томас Кун, отрезвляющая истина, что «все прошлые представления о природе рано или поздно оказались ложными».190 Взгляд на человеческую природу, находящийся под непосредственным влиянием религиозных и идеологических соображений, чаще обычного оказывается ложными.
По словам историка Питера Маршалла, «основная слабость аргумента, что анархизм каким-то образом противоречит „человеческой природе“, заключается в отсутствии общего для всех анархистов взгляда на человеческую природу. Среди классических мыслителей мы находим рациональную доброжелательность Годвина, сознательный эгоизм Штирнера, разрушительную энергию Бакунина и спокойный альтруизм Кропоткина».191 Как отмечает анархист Питер Гелдерлоос: «огромное разнообразие способов поведения человека, считающихся нормальными в различных сообществах, ставит под вопрос саму идею человеческой природы».192 Хомский далёк от сложившегося мнения анархистов: «хотя большинство социалистов и анархистов утверждали, что характер в значительной степени является продуктом окружающей среды, Хомский попытался сформулировать биологическую концепцию „человеческой природы“ с её собственными врождёнными и когнитивными аспектами».193
Хотя Хомский не может сказать, что такое человеческая природа, он настаивает на существовании
