По-видимому, иногда вынужденные, порой добровольные уступки Шумана антикоммунизму так и не смогли примириться с его объективностью ученого, ответственностью политического публициста и совестью человека. Сравнительно легко понять происхождение этих его уступок. Но можно только догадываться, какие трудности ожидают людей такого направления, которые ищут правду, но не фальсифицируют ее. Шуман мог хвалить Кона, он мог повторять некоторые идеи Кона, но писать в целом, как Кон, Шуман, к счастью, так и не научился. Он ошибался и ошибается, но после знакомства с его работами у нас сложилось убеждение, что он не прибегает к фальсификации[161]. Если Кона можно только разоблачать, то с Шуманом можно полемизировать. Более того, работы Шумана во многом разоблачают Кона.
Ганс Кон против Ганса Кона
Но, безусловно, самым лучшим свидетельством предвзятости последних работ Кона остаются его собственные ранние работы. Кон был не только современником, но и очевидцем событий Октябрьской революции — эти годы он провел в русском плену. В начале 20-х годов, вернувшись в Европу из Советской России, Кон написал книгу "Смысл и судьба революции"[162]. Надо сказать, что уже здесь он пытался объяснить "загадку" русской истории борьбой элементов "восточного" и "западного", углублялся под воздействием Достоевского и Мережковского в мистические тайны "русской души". Но вопреки своим учителям и негодной методологии Кон сделал в той же книге интересные фактические признания насчет значения и хода социалистической революции в России. Эти свидетельства тем более ценны, что и в те годы Кон не симпатизировал большевикам, он просто-напросто уважал объективные факты.
Вот простое сопоставление выводов и оценок нынешнего Кона с тем, что он говорил и писал 20–30 лет тому назад.
О характере Октябрьской революции
1923
Это "подлинная русская революция (wirkliche russische Revolution)"[218].
1957
Это "не революция, а контрреволюция"[163].
О закономерности Октябрьской революции
1923
"Я пытался доказать, что взятие власти большевиками осенью 1917 года не было случайностью, что они должны были взять ее от имени народа, что свершившееся здесь было плотью от плоти и кровью от крови народа, русского народа"[164].
1957
"Читателя надо предостеречь от предположения насчет того, что большевистский переворот был логическим или необходимым следствием современной русской истории. Напротив, он в очень большой степени был ее отрицанием, поворотом к прошлому"
