Это были самые мучительные часы. Хочется есть, голову клонит ко сну, в теле разбитость. А в это время мастер, как хищник, на добычу выходит. Так и норовит всунуть то одному, то другому штраф. Тому за курение, этому за плохо горящий уголь, третьему за долгое пребывание в уборной, четвертому просто за «нарушение порядка».
Алеша недоумевал.
— Антип Никифорыч, — обратился он как-то к старшому, — при чем тут мы, ежели нам дали плохой уголь? То есть, не уголь, а одна порода, выпачканная в саже…
— А ты помалкивай! Не тебя пока штрафуют, так нечего «мыкать»…
Действительно, Алешу еще ни разу не оштрафовали. Мастер словно не видел его. Только однажды, проходя мимо, заметил:
— Ты, голубчик, зачем такие длинные волосы носишь? Ты не паж, не дьякон, не художник. Чего доброго, еще за студента примут.
Антип подобострастно хихикнул. Алеша смолчал, но из глухого протеста не состриг копну своих мягких русых волос, а только подровнял их немножко под скобку.
Старшой хмурился:
— Почтительности мало у тебя к Василь Парфенычу!
Присмотревшись к Антипу, Алеша заключил, что старшой очень невежественный человек. Родом из пригородного села, Антип оторвался от крестьянства, но и не стал горожанином. К книгам, к культуре он не тянулся, и говорить с ним было не о чем. Главной целью своей Антип считал «зашибить» копейку. Зарабатывая в день сверхурочными до рубля, он ухитрялся проживать всего пятиалтынный. Верзилистый и широкогубый, он не нравился рабочим, и они между собой прозвали его «теленком».
* * *
Незадолго до первой получки один из кузнецов подошел к Алеше и прикоснулся к его плечу зубилом:
— Лешка, а ты вспрыски думаешь ставить?
И пояснил:
— Четверть водки, дюжину пива и закусон.
Подошел другой:
— Не зажиливай, шкет. У нас «жил» не любят…
— В получку, так и быть, поставлю, — сказал Алеша.
— Чего там в получку. В получку мы и сами с усами. А ты вот сегодня… Вечером…
— Да денег-то у меня ни гроша.
Кузнецы пошептались между собою.
— Дело в шляпе. Не горюй, шкет. Берем в долг, под поручительство всей бражки. В получку отдашь.
Перед шабашом Антип заметил:
— А ты бы и Василь Парфеныча пригласил. Он не пойдет с нашим братом. А пригласить все-таки надо.
После гудка Алеша направился к мастеру. Снял шапку:
— Господин мастер, сегодня у меня вспрыски, и вот я прошу вас…
Мастер вытаращил глаза:
— Да ты в своем уме? Свиней, что ли, мы вместе пасли?!
Обескураженный Алеша вернулся в мастерскую. Кузнецы помирали со смеху.
— Ладно, шкет, — сказал инициатор выпивки, вдосталь насмеявшись. — Будешь теперь знать, что за кикимора наш мастерюга. За людей нас не считает, хотя сам из навоза вышел!
