Очарование длилось недолго: хорошо, если за все одиннадцать лет мы полчаса простояли на берегу, озаренные огнем.
В этом году все получилось не так.
Едва лишь показалось вдали отправленное в темноту золотое сияние, Гайдар схватил меня за руку.
Огонь плыл под берегом, темные ветви прибрежных деревьев склонялись над ним дремуче и спокойно. Удивленно крикнула птица в лесу, затрещали кусты, с яра осыпался в воду песок: испуганный зверь уходил от близкого огня, и снова все стихло.
Чуть потрескивая, роняя в воду крупные, как звезды, искры, плавучий костер уплывал от нас все дальше и дальше.
Неожиданно Гайдар тронулся с места, раздвинул заросли тальника и потянул меня за собой. Сначала медленно, потом все ускоряя и ускоряя шаги, мы пошли по берегу за огнем.
В излучине река просматривалась далеко-далеко. Огонь, мерцая, приветливо кивал нам, точно звал за собой. За речным бакеном он сверкнул особенно по-домашнему. Островерхий плетеный бакен засветился как будто изнутри и показался нам маленьким домиком на реке.
— «В окнах огонек», — вспомнил Гайдар старые стихи.—
Светлой полосою
На воду он лёг.
В доме не дождутся
С ловли рыбака —
Обещал вернуться
Через два денька.
Но прошел уж третий,
А его все нет…
Была такая книжка, — сказал он. — Старая-старая… Обложка серая в полоску — так часто в то время переплетали книги… Лежала книга на столе под лампой, и на первой странице было вот это стихотворение. Лампы нет, лампа была керосиновая, и домика того нет, а огонек горит…
Низкий берег кончался, на той стороне начиналась отмель.
Теперь течение относило огонь в нашу сторону. В этом месте степь клином выходила к реке, горячий даже ночью степной ветер нёс по небу облака; луны не было. Сильный приглушенный плеск раздался под берегом.
— Смотри! — прошептал Гайдар, склоняясь к воде. Здесь, под яром, — мы знали это по рассказам деда Захара — была старинная осетровая ятовь, глубокая речная яма, в которой стояли осетры.
Как раз над ней проплывал сейчас огонь, и впереди огня, почти рядом с ним, медленные и спокойные, плыли два осетра.
Спустя мгновение из глубины поднялся к ним третий. На поверхности воды, освещенные красным светом костра, они казались нам сказочными существами, придуманными и ненастоящими.
Острые их верхние плавники выходили наружу и при движении оставляли тонкий струистый след.
— Осетры к царю плывут… — тихо сказал Гайдар.
Я не понял: почему к царю? Тогда он прочел целую строфу из ершовского «Конька-горбунка» — память у него была исключительная:
