— Что ты делаешь, Бранд? — зашипел Саша, увидав эту проделку. После, когда он рассказал мне, что сделал Бранд, он добавил, что боялся кричать об этом громко, так как Марья Петровна услышала бы и отправила бы нас по домам.
Я стоял в паре с Сашей, услышал его шопот и посмотрел на Рейзина. Он был весь синий и дрожал. В глазах его стояли слезы. Потом оказалось, что он тоже боялся кричать, боялся, чтобы не услышала Марья Петровна. Уж очень всем хотелось пойти на торжества.
Хаим оттолкнул Бранда и своей слабой рукой ударил его по руке.
Бранд, конечно, так этого не оставил. Он тоже толкнул и ударил Хаима.
Потом мы пошли.
Хаим и Зархи шли через пару впереди нас, и я все время вытягивал голову и смотрел на Рейзина. Ему было, видно, очень неприятно, так как он все время ежился и жался. Я подумал, как, должно быть, нехорошо ему стало, когда ледок растаял и вода холодными струйками потекла по его спине.
Мы шли по всем главным улицам. Было очень интересно и весело. Из деревень понаехало множество крестьянских подвод. Несмотря на позднюю осень, они были украшены снопами, а крестьяне разодеты в праздничные костюмы. На автомобилях ехали всякие маски: Чемберлен и разные генералы и буржуи. Музыка гремела не переставая.
Мы дошли до небольшой площади и остановились на углу. Отсюда было хорошо все видно. Ребята становились на цыпочки, тянулись кверху, толкали друг друга, чтобы лучше увидеть. Все раскраснелись, развеселились. Когда все кричали "ура", мы тоже орали громкими голосами "ура".
Некоторые из ребят снимали шапки и бросали кверху.
— Ура! — орали мы, — ура!
— Наденьте шапки и не смейте их снимать: простудитесь, — сказала Марья Петровна.
Я стоял в передних рядах, потому что я небольшого роста. При этих же словах я обернулся и посмотрел на ребят. И тут мне опять бросился в глаза Хаим Рейзин.
Его губы стали синие-синие и как-то прыгали. Он все засовывал руки в рукава своего пальто и ежился. Видно, ему было очень холодно. Когда мы посмотрели друг на друга, он печально улыбнулся, а мне стало вдруг жалко его. Я даже подумал, что надо сказать Марье Петровне, чтобы она посмотрела на Рейзина, но в это время проезжали ребята из детдома на трех автомобилях, потом опять маски, я засмотрелся и забыл.
Мы были на параде не очень долго.
— Вы замерзнете, пойдем домой, — сказала Марья Петровна.
— Марья Петровна, еще, еще немножко, — стали просить мы. Но она не согласилась, и мы пошли домой.
На другой день Рейзин не пришел в школу. А еще через два дня мы узнали, что он заболел воспалением легких.
