Дойдя, казалось, уже до предельной чистоты звука, он вдруг ударит по струнам бледной ладонью — и музыка враз смолкает, а вся ватага продолжает отбивать такт, и тут выходит в круг Сальвадор. В черных кожаных штанах, сапогах с ботфортами, мелкими шажками еле заметно передвигается от одного края палубы к другому, вытянув вперед руки. Все громче и громче хлопки, а "пират-ангел" стучит по оборотной стороне гитары. Но вот он ловким движением взметнул гитару и принялся выводить такую страстную и медлительную мелодию, что с самого дна души Михаила поднялось что-то далекое, давно забытое. За спиной будто выросли крылья уверенности в том, что все будет славно, как надо, только бы не гасла эта страсть, этот потаенный сильный голос, рожденный музыкой! Михаил не отставал, тоже неистово отбивал ритм ладонями.
Вот гитарист умолк, а Сальвадор будто споткнулся, замер… Опять звон гитары — и внезапные повороты, прыжки, буйная чечетка атамана. Ах, что это был за танец! Танцор то становился в позу разъяренного быка, расставив ноги, набычив шею, то хлопал себя по кожаным бедрам, срывал красный платок с пояса и, развернувшись, топтался на месте, отбивая такт.
Картина эта так живо представилась Михаилу, что он взял карандаш, альбом и зарисовал ее.
В это время усилился ветер, рьяный и отнюдь не попутный. Купеческое судно повернуло и, с трудом преодолевая непогоду, направилось к северу. Боялся ли капитан ветра или не желал встречи с пиратами?
После глухой черной ночи судно, как ни странно, оказалось в тихой, прозрачной лагуне: вместо Марселя они прибыли в Венецию.
Здесь нашего героя ждали новые приключения, к которым мы вернемся в свое время.
Однако мечта о Париже ни на минуту не оставляла нашего странника, а, как известно, всякий, кто чего-нибудь страстно желает, в конце концов непременно сие по-лу-ча-ет…
ОСЕНЬ. СКВОЗЬ СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ
Когда дилижанс прибывал к Орлеану, выпал снег. Изрытые дороги, лачуги, дома побелели. Эта волшебная белизна напоминала Михаилу Россию. На сердце стало тревожно, он загрустил при виде деревьев, покрытых легкой изморозью, при вдохе воздуха, пронизанного снежинками.
Звякнул колокольчик, и раздался голос кондуктора:
— Адье! Орлеан! Приготовиться!
Словоохотливый кондуктор заговорил об истории Орлеана, о знаменитой Жанне д’Арк. О том, как король Карл VI оказался не способным править страной, потерял рассудок, и в это время англичане во главе с Генрихом V захватили Нормандию, вошли в Париж и заняли весь север страны. Но необыкновенная, простая девушка Жанна, услышав голоса с небес, поняла, что делать, воодушевила французов, все войско — и началась новая история Франции. "Да, нам есть чем гордиться! — закончил кондуктор. — А теперь, господа, прошу вас подкрепиться в Орлеане — и наш дилижанс тронется к Парижу".
