— Мукаффо, Джарир, так и будете просто смотреть, как этот варвар нападает на нашего друга Ардазира? — Один из подельников оборванца хитро прищурился и, вызывающе осклабившись, с широкого изогнутого лезвия клинка направил в глаза киммерийца отражение лучика солнечного света.
— Научим этого гада манерам!
— Конечно, Кузман!
Двое заросших хмурых парней с руками на поясе сделали шаг навстречу Конану. Они выглядели похожими, как два глаза, а отличались только тем, что у одного из них лицо было рябое от оспы.
Комедианты смолкли. Толпа зрителей быстро освободила место, где назревала схватка.
Киммериец одним движением вырвал мешочек из ослабевших пальцев мелкого воришки и не спеша прикрепил его сзади к поясу.
— Идите своей дорогой, парни. У меня сегодня и так не самый лучший день.
— А будет ещё хуже, когда… — верзила не успел договорить.
Черноволосый юноша напал стремительно, словно гремучая змея. Одним единственным ударом кулака он сбил Кузмана на землю. По мостовой покатились несколько выбитых зубов. Нижнюю часть лица верзилы залил хлынувший изо рта поток крови. С протяжно-сердитым рёвом и обнажив мечи, два приятеля сломя голову бросились в атаку на Конана.
Древняя закалённая сталь зловеще прошипела, когда юноша плавным движением вытащил её из ножен. Казалось, он отражает выпады обоих нападавших без малейших усилий. Лезвие его меча сверкнуло, мелькая стремительно, как бросок кобры, столь же непредсказуемо и также смертоносно. Пританцовывая между ними, он отбивал атаку одного лезвия и без труда уклонялся от второго. В отчаянном стремлении нанести решающий удар Мукаффа и Джарир мешали друг другу, но мускулистый юноша не давал им ни малейшего шанса. Хотя их было двое на одного, уже вскоре стало ясно, что численное превосходство в этом случае ничего не решит.
— Стражники! Стражники бегут! — сражение прервал крик нищего с открытыми язвами на обеих голенях. Банда воров исчезла так быстро, будто провалилась под землю.
— Гнилые яйца Ханнумана! — Конан с дикими глазами, переполненными жаждой убивать, расталкивал расступающиеся массы людей, напоминая жнеца, косящего поле спелого зерна. Не задерживаясь, он исчез в кривых извилистых улочках на противоположной стороне рынка и замедлил шаг только тогда, когда удостоверился, что никто не преследует его.
Его надежды быстро и легко разбогатеть в клоаке цивилизации начали исчезать. Понемногу приходило осознание того, что выжить в большом городе будет не так просто, как он представлял себе, когда странствовал по диким пустынным местностям.
