Девчушка с усилием поднялась, шатаясь, сделала несколько неуверенных шагов на ощупь и врезалась в своего хозяина.
— Проклятье, не можешь быть осторожнее!
Нервы многократно униженного работорговца не выдержали, и он взорвался в приступе скопившейся ярости. В воздухе просвистела плеть. Сквозь тонкие белые одеяния начали проступать сочащиеся кровью рубцы. Девчушка не вскрикнула, чтобы не разгневать хозяина дополнительно, а только тихо застонала, сжавшись калачиком от переполняющей её боли.
— Достаточно! — запястье банщика сжал чей-то стальной кулак.
— Кто ты? — вытаращил хозяин глаза на нового посетителя. — И кто, Имир раздери, ты вообще такой, чтобы командовать в моём собственном доме?
Перед ним стоял высокий мускулистый молодой человек с рысьими чертами лица, облачённый в потрёпанные одеяния, покрытые красной пылью. С его пояса свисал широкий меч в кожаных ножнах, а глаза светились убийственно холодной синевой.
Он сжал руку сильнее, и плеть выпала из руки Абулетеса.
— Вижу, ты очень искушён в наказании строптивой рабыни, храбрый муж, — процедил незнакомец сквозь зубы. — Я ищу юношу, который недавно пришёл сюда, — добавил он уже более спокойно, глядя на груду грязного тряпья и лохмотьев, оставшуюся от прежних посетителей.
— Покарай Сэт и тебя, и того грязного пса! — вспыхнул Абулетес при неприятном воспоминании. — Мне безразлично, куда уходят посетители. И ты тоже проваливай!
— Помедленнее, я ещё с тобой не договорил. Скажи мне, когда и в каком направлении он ушёл, и я тоже уйду.
Тут Абулетес совершил роковую ошибку. Вместо того, чтоб ответить, он отпрыгнул, потянулся за плетью, замахнулся и заверещал:
— Убирайся отсюда!
Однако плеть ударить не успела. Как по волшебству, в руках юноши вдруг возник сверкающий меч и рассёк кожаные ремни одним ударом.
— Стража! Помогите! Убивают! Стража! — заверещал Абулетес во всю глотку.
Молодой человек зарычал, как тигр, и уверенным ударом рассёк горло толстяка. Дугой хлынула кровь. Вода в неглубоком бассейне окрасилась розовым. Дальнейший крик утонул в хрипящем бульканьи. Владелец бани рухнул на землю как подкошенный. Белоснежная простыня, укутывающая его, покраснела от крови.
Мускулистый гигант не удостоил его даже взгляда. Подойдя к Митанни, он поднял её обмякшее тело с пола.
— Не бойся, дивчина, теперь тебя никто уже не обидит. Я должен уйти, да и ты убегай отсюда до прихода стражи. Ты свободна.
— Я не смогу убежать, господин. Я слепа, — тихо произнесла та, поднимая к нему своё прекрасное лицо с невысказанной молящей просьбой.
