СТОУН. Откуда у вас такая уверенность?
ДЖО. Для того, чтобы жить, человек должен работать. А работая, он должен стремиться к объединению. Вы не сможете разогнать или уничтожить профсоюзы, как рабочий не сможет перестать трудиться и зарабатывать на хлеб. Иного пути у него нет. Он должен трудиться и должен искать организационные формы борьбы. Это закон, который каждый рабочий чует нутром. Это необходимо, как дыхание. Неизбежно.
СТОУН. А где это вы научились так складно говорить?
ДЖО. И вот что еще я вам скажу. Нет человека, у которого хватило бы сил сломить мужество рабочих Соединенных Штатов. А если такой человек появится, то американская свобода умрет.
УИД (зовет). Конвойный!
>Входит конвойный.
Уведите заключенного.
>Конвойный надевает Джо наручники. Уид обращается к Джо и Маршаллу.
Вы оба подождите в приемной.
>Джо Маршалл и конвойный переходят на затемненную часть сцены и на протяжении последующего эпизода стоят неподвижно.
БИРД. Он невиновен. Человек, который так думает и говорит, не мог совершить убийство в корыстных целях. Я готов допустить, что он совершит десять убийств во имя того, что он в своем заблуждении считает благом для профсоюза. Но он не способен совершить убийство ради денег. Он невиновен. Он должен жить.
СТОУН. А почему же на заседании Верховного суда вы не голосовали за отмену решения суда первой инстанции?
БИРД. В Верховном суде функции мои были ограничены. Я рассматривал процесс только под углом зрения его законности. Но лично я считал, что суд не был справедливым. Соблюдение юридических процедур и справедливый суд — это далеко не всегда одно и то же.
СТОУН. Вы меня поражаете! И вы ведь всерьез верите в то, что говорите!
>Бирд отходит в сторону и становится спиной к остальным. Стоун поворачивается к Уиду, который перешел на другой конец сцены и сидит спиной к остальным.
А вы, губернатор? Ваше мнение?
УИД. Профсоюзы становятся сильнее с каждым днем. Все эти телеграммы и письма… из Чикаго, Нью-Йорка и Кливленда. Делегации из Фресно и Денвера. Каблограммы из Европы. Такое давление нельзя игнорировать.
СТОУН. Выражаясь, как всегда, обиняками, вы хотите сказать мне, что вы — за помилование, не так ли?
УИД. Вы так считаете?
СТОУН (поворачивается к Кули, который тоже стоит спиной к остальным). А вы?
КУЛИ. Это правда, что профсоюзы становятся сильнее. Но какое это имеет отношение к делу? Ничего нового не выяснилось. Какие-то предположения, разглагольствования. Он явно виновен.
