Здесь, в Ретре, уже стояла жара, как это бывает на изломе весны, когда зелень молодых всходов сменяется блеклой ржавчиной выгоревших трав.
— Я это переживу, — коротко ответил маркграф. Он поглядел на лагерь, раскинувшийся неподалеку от стен Ретры: палатки с пестрыми флажками отсюда, с холма, выглядели точно флотилия корабликов на пруду, белая дорога была пуста. Их небольшой отряд скакал по направлению к городским воротам: под охраной дюжины крепких воинов ехал казначей, рядом с терранскими амбассадорами трусил на чалой лошади советник Эрмольд. Вид у него был непроницаемый — если он и получил какие-то наставления от своего господина, то держал их при себе.
— Орсон выставляет войска на границе с Солером, — заметил Ансард. — Каждого, кто попытается проникнуть в Ретру без ведома государя, будут убивать на месте.
— Знаю. — Маркграф дернул поводья, и лошадь затанцевала под ним, выбивая копытами дорожную пыль. — А ты чего хотел? В Солере полно зачумленных голодных оборванцев. Хлынь они все сюда, Ретра не выдержит, какой бы она ни была богатой.
— Мы могли бы поговорить с Ретрой на ином языке…
— Я не стану ввергать Солер в войну, — сухо сказал маркграф. И резонно добавил: — Которую мы наверняка не выиграем.
— У нас есть союзники.
— У нас нет союзников. У неудачников союзников не бывает. Или же ты надеешься, что эта их лукавая Терра все-таки примет нашу сторону? Высадит на побережье корабли с воинами?
— Почему бы нет?
— Что будут потом делать здесь эти воины, Ансард? Возьмут Ретру, посадят меня на герцогство и уплывут обратно? Или останутся здесь — теперь уже навсегда? Не два посла придурковатых — армия! Ты этого хочешь? Ретру они не пожалеют, а Солер пожалеют!
— Кто знает? — угрюмо заметил Ансард. — Никто прежде не слышал про эту Терру.
— Тем более. Не буди лиха, друг мой. Мало нам своего…
— А что, если они блефуют, а, дядюшка? И нет за их спинами никакой мощной державы? Так… вонючее княжество…
— А нет державы — нет и военной помощи, — резонно возразил маркграф, — и, кстати, мы у Терры в долгу. Буквально — в долгу, чем бы мы иначе расплачивались с Орсоном? Ворланским навозом? Проклятым серебром из проклятых рудников?
— Ворлан, — угрюмо сказал Ансард, — еще ни к кому с протянутой рукой не ходил.
— Еще бы, за спиной-то у Солера. Забудь про Ворлан, Ансард… Отстроишь свой манор, хорошо. А пока ты при мне. И люди твои — тоже.
— Это я помню, ваша светлость…
Ансард дернул воротник, словно тот вдруг начал исподтишка стискивать ему шею, и с недоумением взглянул на каплю крови, выступившую на ладони. Он вновь поднес руку к вороту, разжал… Бесценная брошь с рубином переливалась и отбрасывала красные огни в лучах полуденного солнца. Какое-то время Ансард глядел, как она вспыхивает искрами в ладони, потом резко размахнулся и зашвырнул терранский подарок в траву. Искра прочертила воздух, пропала…
