Вязь | страница 12
Что-то сбоку задрожало — и вдруг полыхнули свечи, пламя взметнулось почти на метр вверх, поползло кругом по полу и стене. У Исмаила на лице бугрились вены, а огонь ярко отражался в темных глазах — будто горел внутри. Нечеловеческий жар исходил и от ладоней, и от лба одержимого.
— У меня защитная вязь под обоями на всю стену, черный. На каждой стене. Ничего серьезного ты бы сделать не смог… — Ведьма скривилась и посыпала демона золой от души: припылились и волосы, и лицо, и постельное белье.
— Оставь человека, черный. Нельзя безвинную душу мучить…
Исмаил зажмурился и взвыл, замотав головой еще пуще. Облако золы заполнило пространство между ним и Вероной. А пламя затухло, погрузилась во тьму комнаты. Одержимый кашлял, пытаясь освободить нос от едкого порошка; его хватка ослабла, руки задрожали, а вместо злого рыка из груди вырвались всхлипы:
— Зачем?.. Зачем ты так со мной?.. С ума сошла?
— Прости, прости… — Ведьма обняла лицо Исмаила ладонями, успокаивающе погладила по щекам. — Не пугайся меня. Я знаю, как лечить твою хворь.
Но гость оттолкнул ее, попытавшись вскочить с постели, запнулся, упал на пол. Паника отразилась в глазах Исмаила, когда полуосмысленным взглядом он нашарил и причудливый крестик, и золой засыпанный диван. Наконец стала складываться в больном рассудке полная картина, вновь будя недавно усыпленный ужас.
— Ты сумасшедшая…
— Я? Разве я следую не своей воле, Исмаил? — ведьма оскорбленно фыркнула. — Я хочу тебе помочь!
— Ты не сможешь мне помочь… Ты не понимаешь, — Исмаил подтянул колени к груди и закрыл лицо руками, качая головой. — Все кончено. Я виноват. Мне лучше… умереть. Я… Я сам с ума сошел…
Истерика засасывала одержимого неумолимо. Что-то сделал с ним демон, в этом не было сомнения. Что-то такое, что секундная мысль становилась последней каплей в переполненной чаше вины. Верона подобралась к Исмаилу, быстро перебирая конечностями, и надела на него свой крест. Только так она могла урезонить воздействие злой силы. Она что-то нашептывала, почти прижавшись губами к взмокшему виску. Заговаривала боль и мысли, накручивая невидимые нити себе на пальцы. Исмаил несколько долгих минут бормотал бессвязно и мучительно. В конце концов горячий лоб упал на ведьмино плечо. А когда слова почти иссякли, только одну страшную фразу Верона смогла выхватить в стихающем потоке слез:
— Они все мертвы…
Глава 2
На расспросы Исмаил не отвечал. До конца дня он вообще не разговаривал с Вероной, глубоко закрывшись в себе — только благодарил, когда принимал еду и питье. Один раз ведьма застала его о чем-то перешептывающимся с крысами в клетке. Звери не шли к Исмаилу в руки, опасливо обнюхивали пальцы, и его это угнетало до апатии. Потом до ночи мужчина сидел у окна, высматривая что-то на улице.