Однако когда оказалось, что работать им придется на площади, от которой рукой подать до Оперы, Том тоже насторожился и глянул на него озабоченно. Обсудив потом ситуацию с глазу на глаз, они все же пришли к выводу, что беспокоиться не о чем. Работы на один день, да и то неполный, если постараться. Да и не чумной ведь барак там рядом, а всего-навсего театр. Нечего себя на пустом месте накручивать.
И все-таки… все-таки в глубине души Макс ждал неприятностей.
Солнце раскалило площадь и дома вокруг нее, люди двигались медленнее и ошибались чаще. Бригадир вяло поторапливал их, но без особого усердия: они вполне укладывались в график, даже с небольшим запасом. Осталось одеть сцену в тканевую юбку да установить скамейки для зрителей. Техники возятся с аппаратурой, ревниво оберегая ее от посторонних. Важничают, думают, что они одни такие умные. А Макс тоже это все умеет, никаких особых талантов тут не надо.
После обеда из театра явился с инспекцией распорядитель, ну или как там его, вертлявый тип в сиреневой рубашке. Как мотылек над муравейником. Очень сердитый сиреневый мотылек, который с места в карьер принялся раздавать всем указания, как правильно работать. Макс стоял рядом, но даже не делал вид, что слушает, а только жмурился, пытаясь уловить на лице дыхание надвигающегося вечера. Да-да, разумеется, они все сделали не так. Сейчас этот сиреневый тип велит все переделать, потом присмотрится, потом остынет и в конце концов согласится, что в принципе все в порядке.
— Подумаешь, какая важная птица! — неожиданно фыркнул сиреневый.
Макс открыл глаза и оторопело заморгал. Ах это он уже не с бригадиром, это он по телефону.
— Ну и передвинем, что такого? — сиреневый пожал плечами, хотя собеседник в телефоне видеть этого не мог. — Нет, возражать он не будет… Я тебе говорю, что не будет. Он никогда не возражает. Что?.. Ну я сам ему скажу. Да, лично… Нет, он никаких проблем не доставит. Никаких.
По-видимому, слушатели ему были уже не нужны. По крайней мере, бригадира нигде не было видно, так что и Макс потихоньку ускользнул и отправился помогать ребятам со скамейками.
За ограждением прохаживался туда-сюда в радостном оживлении незнакомый парень. Он тоже держал возле уха телефон и что-то бойко тараторил на непонятном языке. Миновав его, Макс невольно оглянулся, сам не понимая, что привлекло его внимание. Парень помолчал, выслушивая собеседника в телефоне, и снова заговорил. Вон что необычно: он довольно щуплый, и вообще на вид совсем мальчишка, а голос рокочет басовито — где только помещается?
