За сценой | страница 15
Откуда-то сбоку накатила рокочущая волна, накрыла с головой и заплескалась в ушах, и Макс открыл глаза.
Все на месте: опоры стоят неподвижно и держат крышу, прожектора надежно закреплены, пол под ногами ровный и гладкий, дирижер утирает платочком мокрый лоб и довольно улыбается. Саша… раскланивается, волосы у него на затылке почему-то взлохмачены и вид от этого довольно глупый, но зато довольный. А из темноты, где сидят зрители, невидимые им, ослепленным огнями рампы, накатывают, как прибой, как порыв теплого летнего ветра, аплодисменты.
— Во дает, да? — в голосе Тома не было и следа того смятения, которое еще не до конца покинуло Макса. — Не зря мы его сюда притащили! Ну, с него пиво теперь, я так считаю.
— Погоди… А ты тоже… тоже видел… вот это все? — Макс понял, что обессиленно прислонился к опоре, но она уже не обжигала, а только грела ласковым теплом, накопленным за день. — Что это было такое?
— Не знаю. Сам не понял.
— Я уж думал — все, конец, — признался Макс. — Только прикидывал, что на меня сначала упадет — опора или прожектор.
— Чего? — Том вытаращил глаза. — А с какой стати им на тебя падать?
— Ну как… ты же говоришь, ты тоже видел! Когда он пел, и все зашаталось…
— Ничего не шаталось. Это у тебя в глазах поплыло, видать. Оно и не удивительно, тут сдохнуть недолго от духоты, не то что умом тронуться.
— Но ты же сам видел! Ты сам мне показал!
— Ну… — Том растерялся и отвел глаза. — Я видел, да. Только другое.
— Рассказывай.
— Да не…
— Рассказывай. В дурке, если что, в одной палате будем.
— Ну там сначала наверху как будто какое-то пятно было, — неохотно начал Том. — Темное такое, я подумал — чего это они туда такое присобачили и зачем? Смотрю — а оно… шевелится. Как медуза, что ли… Или как осьминог. Я тебе показал, а ты совсем в другую сторону уставился. Смотрю — а его там уже и нету… точнее, есть, но оно стало такое прозрачное, вот точно как медуза. И как будто вниз сползло, и вон там, с другой стороны, прямо напротив нас… В общем, на человека стало похоже. Невысокий такой человечек, щупленький. Но я толком его не разглядел, только моргнул — а он взял и… утек, как клякса, под помост. И все, и ничего нету. Я огляделся — вроде никто ничего не заметил. Оркестр играет себе, он там поет, ты слушаешь, внимательно так, даже рот открыл. И вроде нормально все.
Том замолчал, и они одновременно посмотрели на противоположный край сцены, где за такой же кулисой мог спрятаться кто-то… или что-то… похожее на чернильную медузу.