* * *
О Саманте рассказывали много и охотно. Никому не нужная при жизни, она стала самой важной персоной после смерти. Утренние новости, ток-шоу и программы обозревателей — никто не забыл упомянуть о судьбе Ричардс. Доминик почти возненавидел её имя, так часто пришлось слышать его за последние сутки.
Утром в пятницу Алекс позвонил сообщить, что ему оборвали телефон и засыпали факсами — все требовали комментариев Вэйла, все умоляли объяснить, какие отношения связывали его с Самантой, так полюбившей его картины.
«И не расшифровавшей ни одной», — горько думал Доминик, просматривая вопросы, которые Алекс попросил изучить. Он готовил пресс-релиз, нужно было помочь ему, но всё, что касалось Саманты, вызывало только глухое раздражение.
Когда же появилось письмо от Линдси, Доминик не выдержал. Он, конечно, собирался провести этот вечер в кафе — уже в другом, надеясь, что Саймон не подстережёт его снова, но пришлось выйти из дома намного раньше.
Захватив с собой распечатку от Алекса, Доминик сначала побродил в парке, куда нужно было всего лишь спуститься на квартал, а потом завернул в забегаловку, которой раньше брезговал. Но тут был бесплатный вайфай и столики на двоих. Охрана с мрачными лицами разместилась за соседним, Вэйл всё никак не мог привыкнуть к этому навязчивому присутствию, но хотя бы старался не раздражаться из-за него.
Вопросы захватили, и он почти не чувствовал вкуса кофе, который заказал, даже не заглянув в меню. В какой-то мере успокоившись, Доминик сформулировал несколько ответов, спешно записав их в планшет, когда его прервали.
Кто-то попытался подойти к нему, но охрана вовремя преградила путь.
— Доминик… Доминик Вэйл! — мужчина лет сорока пяти, темноволосый, но с уже взявшимися сединой висками, явно желал приблизиться.
— Кто вы такой? — спросил Доминик, оценивая, не отозвать ли охрану.
— Я большой поклонник вашего творчества, — мужчина всё же чуть отступил, не стремясь прорваться через угрюмых охранников. — Даже хотел купить ваше полотно… Но у меня, конечно, нет таких средств.
— Вы оставляли заявку моему агенту? — Доминик тут же вспомнил фамилию — Норт.
— Нет, что вы, нет, — чуть нервно засмеялся тот. — Ах да, Терри. Терри Асскольд.
— Рад знакомству, — сухо ответил Доминик. Он всегда считал эти слова ложью, но привык повторять их как дань вежливости.
— Понимаю, вас, вероятно, уже действительно… достали, — это словечко в устах Терри казалось сиротой. Оно совершенно не подходило ни его сдержанному облику, ни даже самой форме построения фраз. Доминика почему-то сразу насторожило это.
