— Гиены, — отчего-то сказал он вслух. Мадлен засмеялась — нервно и резко.
— Да уж, точное сравнение.
— Зачем ты следишь за этим? Зачем сообщаешь мне? — теперь ему хотелось просчитать и её мотив.
— Потому что всё ещё люблю тебя. Этого тебе тоже не понять, — и она бросила трубку.
Может быть, у неё не нашлось сил продолжать разговор, а может, это была всего лишь извечная привычка. Но Доминик на этот раз всё же почувствовал себя прерванным на полуслове, хотя и не собирался что-то говорить.
В любом случае, он был выжат до дна. Плод его трудов прекрасен и с утренним светом, поэтому можно было отправляться готовить ланч.
Доминик сделал фотографию картины на мобильный и переслал Алексу, ничего не объясняя. Пусть сам выскажется первым. Эта маленькая игра, тоже походившая на ритуал, немного успокоила ему нервы.
* * *
Ближе к вечеру Доминик вспомнил о том, что необходимо позвонить Эдгару. Он должен был быть в курсе, о чём именно говорила Мадлен. Если, конечно, она не придумала. Раньше он не замечал за ней лжи, но иногда — он это знал точно — она могла недорассказать, утаить или же просто передёрнуть.
Однако набирать знакомый номер Доминик не спешил, внезапно поймав себя на мысли, что боится беседы. Странное ощущение, почти иррациональное, точно он опасался узнать совершенно невероятную правду. Будто бы Эдгар мог сказать ему: «На самом деле я уверен, что это ты». И в миг произнесения эти слова немыслимым образом стали бы истиной.
Доминик в который уже раз решил, что больше не жаждет ассоциировать себя с «первым». Даже прозывая его Творцом, он не хотел теперь проникать в него глубже. Но, наверное, было поздно, потому что эта бездна оказалась схожа с зыбучим песком. Она готовилась поглотить его целиком. Проглотить и превратить в самое себя.
Он всё же позвонил. Эдгар ответил не сразу, и голос у него был озабоченным:
— Доминик? Что-то стряслось?
Так уж получалось, но с Риком он действительно общался куда чаще. И Эдгар хорошо это знал. Возможно, именно поэтому расценил звонок как тревожный.
— Хотел спросить у тебя, о каком психологическом портрете идёт речь в новостях. Я не видел подробностей, — Доминик потёр переносицу, соображая, стоит ли упоминать Мадлен.
— Я могу выслать тебе файл, — задумчиво произнёс Эдгар, точно взвешивая собственные возможности. — Это, конечно, будет не финальная версия, а всего лишь наработки… Но этого, полагаю, достаточно…
— Ты что-то скрываешь? — играть Доминик не желал. Он чувствовал, что готов сорваться, если тотчас же не поймёт, что происходит.
