«Она спасётся», — подумал или скорее почуял Асан, тут же закашлявшись от боли. Его сила утекала, но страшнее было другое — они просчитались, не смогли понять, что Шаас воспользуется алтарным камнем в собственных целях. Он не поймался в капкан, оказался слишком опасным зверем, который сумел использовать ловушку против охотников.
«Мы недооценили его», — эта мысль была последней, а с нею вместе пришла и чудовищная горечь. Гаснущее сознание Асана уловило только грохот осыпающихся камней. Эхенвэн пал, и это разрушение не имело никакого смысла, потому что Шаас остался на свободе.
Класта впервые за долгое время проснулся от чудовищной головной боли. Он даже не попытался сразу встать, а продолжал лежать в постели, не двигаясь. Ему нужно было понять собственное состояние, прочувствовать границы и пределы боли, чтобы наконец найти в ней самого себя.
Он достаточно хорошо понимал свой дар, чтобы узнать в этой боли предупреждение. Она пришла, чтобы подсказать: сегодня можно узнать нечто новое. Будущее ли, прошлое?..
И Класта невольно открыл глаза, только бы не попасть в водоворот образов раньше, чем окажется к этому готов. Хоть это могло показаться странным, но у него совсем не было времени читать знаки. Оставалась лишь пара недель до экзамена на Мастера, который наметил Авар, и Класте гораздо больше хотелось готовиться к этому событию.
Подождав, когда приступ боли окончательно схлынет, оставшись лишь отголоском в висках, он встал и оделся, задумчиво поглядывая на недописанные вчера строчки. Когда-то Лисса — теперь уже Мастер Лисса — научила его вести путевые заметки, и Класта не пропускал ни единого вечера, терпеливо заполняя тетрадь за тетрадью. Ему понравилось упорядочивать мысли таким образом, и обычно он не оставлял вот таких недописок, но вчера…
Вчерашний вечер оказался на редкость неприятным. Сначала на Льен обрушилась страшная гроза, поколебавшая даже Границу, а затем пришёл ураганный ветер и потребовалось успокаивать стихии.
Совет Девяти наверняка знал, что это такое, и Класта даже подумал, что это может быть предварительным экзаменом, пока не заметил, каким строгим и неразговорчивым стал Авар. Дела были явно серьёзнее, чем погонять последний раз учеников перед тем, как объявить, что они наконец-то стали настоящими магами. Расспросить учителя, ставшего больше чем отцом, Класта вчера не успел и теперь терзался догадками.
Стоило только выйти за дверь, как боль накатила с новой силой, обхватила словно железным обручем виски. Класта ухватился за косяк и сжал зубы, мечтая перетерпеть и не свалиться в обморок. Последний раз такое было довольно давно, и с тех пор Класта сильно вырос. Позориться и показывать свою слабость он точно не желал.
