. Участник тех летних боев танкист И.Л. Деген более определенно говорил, что с началом войны «началось повальное дезертирство»
[95], а ветеран Гражданской войны, воевавший в Испании и Финляндии, кадровый командир-артиллерист И.Я. Кузнецов многозначительно записывал во фронтовом дневнике 31 июня 1941 года: «Положение серьезное, пехота слабо сопротивляется — бегут, бросая все по пути, вплоть до сапог»
[96].
В немецких газетах того времени писали, что «отрицательной стороной подготовки русского наступления является также и то, что еще задолго до его начала слышатся крики, шум, ругань. Тем самым русские предупреждают нас о готовящейся атаке и дают нам возможность подготовиться к ее отражению»[97]. Вот и оглашали поле боя «хриплый вой и густая матерная брань, пока пули и осколки не затыкали орущие глотки»[98], — с болью вспоминал Н.Н. Никулин бесплодные кровавые атаки 1942 года, в которых, не считаясь с потерями, передавали в «наркомзем»[99] целые поколения русских людей, недостаток в которых так остро переживается нашей страной сегодня.
В Красной армии на долгое время забыто было удивительно точное наблюдение М.И. Драгомирова: «У иных грубость считается силой характера. Там, где человек привык всего бояться, где его энергия притуплена, самостоятельность преследуется, как нечто вредное, там он по необходимости будет бояться и неприятеля; не настолько, может быть, чтобы бегать от него при первой стычке, но настолько, чтобы носить вечно с собой язву нравственного убеждения в невозможности его победить»[100]. Забыта была и уничтожающая характеристика ругателей и сквернословов известного военного теоретика А.Е. Снесарева: «Грубияны чаще всего трусы, а дерзость служит им ресурсом, заменяющим отсутствующее нравственное влияние»[101].
Сквернословием и рукоприкладством дело, однако, не ограничивалось. Подавление личности подчиненного при помощи грубости, брани и кулака есть только первые шаги на пути морального падения военного руководителя, за которыми закономерно следует применение оружия. В начале войны самому председателю Государственного комитета обороны (ГКО) И. В. Сталину пришлось предпринимать меры по ограничению распространения бессудного насилия и необоснованного применения оружия командным составом Красной Армии. Приказ № 0391 от 4 октября 1941 года «О фактах подмены воспитательной работы репрессиями» требовал восстановить в правах метод убеждения и «разъяснять начальствующему составу, что самосуды, рукоприкладство и
