– Не торопитесь, Николай Сергеевич, – подал голос мичман Нифонтов, также наблюдающий за врагом в подзорную трубу. – Это только первая партия. На берегу синюков не видно.
Командир головного брандера согласно кивнул головой: синие мундиры на берегу явно не просматривались.
– Прикройтесь, сейчас будет жарко! – крикнул Колотовский своему помощнику и был прав: брандер вступил в зону ружейного огня.
Штуцерные пули глухо забарабанили по корпусу судна, дружно выпуская из защитных заграждений желтые струйки песка, корежа деревянную обшивку судна. Свинцовая смерть отчаянно стучалась в рубку корабля, но капитан не обращал на нее никакого внимания. Цепко ухватив рулевое колесо, он упорно вел свой брандер к цели, вцепившись в свою жертву смертельной хваткой.
Расстояние между кораблями быстро сокращалось. В очередной раз с борта «Фридлянда» гулко ударили корабельные пушки, но все ядра и бомбы упрямо пролетели мимо маленького парохода, поскольку он оказался в мертвой зоне поражения. Крики ужаса и отчаяние раздались на палубе корабля при виде неотвратимо надвигающегося русского брандера, до которого оставались последние метры. В огромном корпусе вражеского корабля Колотовский выбрал то место, где согласно морскому уставу должна была находиться главная крюйт-камера. Получив последнюю порцию ружейных выстрелов, брандер мягко скользнул к носу французского корабля, и в тот же миг раздался сильный взрыв.
Судьба часто бывает благосклонна к тем, кто идет в бой, презрев опасность, а к тем, кто не задумываясь ставит на кон свою жизнь, благосклонна вдвойне. У Колотовского получилось все так, как он и задумал, хотя подобное бывало очень редко. От взрыва мин, размещенных на носу брандера, в пороховой камере французского корабля возник пожар, и уже через несколько секунд огромный корабль взлетел на воздух.
Гибель линейного корабля была поистине феерическим зрелищем. Сильный взрыв в одно мгновение разметал в разные стороны тяжелые мачты судна вместе с различными фрагментами такелажа и корпуса, вперемешку с людскими телами. Увиденное настолько завладело вниманием союзников, что на некоторое время они позабыли о русских, а когда вспомнили, то на их кораблях вновь разнеслись крики тревоги и отчаяния.
Второй русский брандер, следовавший за пароходом Колотовского, уже выходил на угол атаки, быстро накатываясь на стодвадцатипушечный британский «Трафальгар», стоявший чуть в стороне от «Фридлянда».
К вящему ужасу англичан, с их кораблем происходило то же самое, что несколькими минутами назад произошло с товарищами по оружию. Напрасно британский гигант пытался отогнать от себя русского овода, отчаянно изрыгая потоки ядер и пуль. Словно заговоренный неведомой магией, русский брандер неотвратимо приближался к массивному корпусу «Трафальгара», дабы нанести свой смертельный удар.
