Так, постепенно, медленно, но верно, один за другим участки Евпатории переходили под контроль русских сил, и все чаще и чаще раздавалось громкое русское «ура!», как предвестник скорой победы. Как ни гневался комендант Евпатории Карим-паша, принявший командование корпусом вместо отбывшего на Кавказ Омер-паши, чаша весов в этом сражении неудержимо склонялась на сторону русских.
Стремясь не допустить полного разгрома турок, к Евпатории вновь приблизились английские пароходы, но и на этот раз они мало чем смогли помочь. Как только корабли противника подошли к берегу, они были немедленно обстреляны станковыми ракетами, специально взятыми подполковником Гофманом. За время войны его подчиненные получили хорошую практику по стрельбе станковыми ракетами, и командир не упустил возможности, вновь применить их против врага.
Запущенные со станков ракеты ложились так густо и точно, что на одном из кораблей противника вспыхнул пожар, а у другого от удачного попадания была повреждена труба и возникли неполадки в паровой машине. Столь удачная стрельба русских заставила противника ретироваться, но, как выяснилось, ненадолго. Прошло меньше часа, и со стороны Севастополя к Евпатории подошла грозная армада кораблей. Развернув в сторону берега свои смертоносные борта, они обрушили шквал ядер и бомб на городские строения. Осознав, что удержать город уже невозможно, неприятель решил стереть его с лица земли, оставив русским одни горящие руины.
К этому времени сражение за Евпаторию приближалось к своему финалу. Преодолевая упорное сопротивление врага, штурмовые колонны полковника Попова отбросили неприятеля к берегу моря и принудили его сложить оружие. Победа была полной. Лишь малой части турок во главе с раненным в ногу Карим-пашой и с несколькими британскими инструкторами удалось погрузиться на баркасы и отплыть в море. Все остальные либо сложили оружие, либо погибли во славу правителя Блистательной Порты.
Едва только Карим-паша покинул Евпаторию, как началось избиение турецкими солдатами английских инструкторов, не успевших бежать с пашой на баркасах. С огромной радостью они обращали свое оружие против тех, кто еще совсем недавно преподавал им уроки жизни с помощью стеков и увесистых палок.
Колонны пленных уже потекли в русский тыл широкой рекой, когда загрохотали пушки подошедших со стороны Севастополя вражеских кораблей. Ощетинившись жерлами своих многочисленных пушек, они с ужасающей методичностью изрыгали из себя гудящую смерть, стремясь внести ложку дегтя в бочку русской победы.
