– Да поможет тебе Господь, Михаил.
Больше не было сказано ни одного слова, да и к чему было что-либо говорить? Каждый из этих двух людей уже давно все для себя решил.
После 20 августа обстрел русских позиций не прекратился, но велся очень вяло, словно противник развлекался, причиняя мелкий вред севастопольцам, ведущим восстановительные работы. Это объяснялось тем, что запасы пороха за эти четыре дня обстрела у французов значительно сократились, и Пелисье ждал прибытия из Стамбула очередного транспорта с боеприпасами.
Но если артиллеристы неприятеля стреляли вяло, то пехота развила бурную деятельность, приближая свои траншеи к русским укреплениям. При этом действовали союзники в разных направлениях. Если у французов основными целями сближения были Малахов курган, Второй, Третий и Шестой бастионы, то англичане трудились исключительно вокруг Четвертого бастиона и Язоновского редута. Русские охотники, как могли, старались мешать земельным работам противника, но благодаря численному превосходству неприятеля расстояние между позициями с каждым днем уменьшалось.
Наступил сентябрь, французские траншеи почти вплотную приблизились к внешнему рву Малахова кургана. Только сорок метров разделяло противоборствующие стороны, которые свободно обменивались между собой ружейной стрельбой.
В ночь на 2 сентября французы попытались занять многочисленные завалы, преграждавшие свободный подход императорской пехоты к русским позициям. Всю ночь шла яростная борьба между русскими охотниками и французскими пехотинцами, и в результате большая часть заграждений осталась в руках защитников Севастополя.
Пелисье очень хотел приурочить взятие Севастополя к 7 сентября, очередной годовщине Бородинской битвы, и сделать тем самым достойный подарок для своего императора. Однако задержка пороха из Константинополя поставила жирный крест на этих планах «африканца». Как ни топал яростно своими ногами генерал, как ни обрушивал гневную брань на головы «неповоротливых турок», новый обстрел русских позиций его армия смогла начать только 5 сентября.
В этот день, собрав все свои силы в единый кулак, противник со всего маху ударил по защитникам Севастополя ровно в пять часов утра. В один миг мирно спящий город буквально утонул в огромном облаке дыма, образовавшемся от пушечных выстрелов и разрывов вражеских бомб. Взошедшее на горизонте солнце порой не могло полностью пробиться сквозь эту ужасную пелену, и тогда Севастополь погружался в гнетущую темноту.
