У сыщика от страха отнялись ноги. Браунинг слева под мышкой, он не успеет расстегнуть пальто и достать оружие… А убийца смотрел на питерца в упор и зловеще ухмылялся. Вот он сделал шаг к жертве. Опомнившись, сыщик развернулся и бросился наутек. Но Чума был чуть не втрое моложе, как от него убежишь? Еще этот ужас, парализующий волю… Обернуться, попробовать отразить удар? В прошлый раз, когда напал Картусов — не отразил…[44] Вдруг Лыков вспомнил, что в боковом кармане пальто лежит свисток. Он вытащил его и стал наяривать, не сбавляя скорости. Свистеть на бегу оказалось трудно, но наконец вылетела резкая трель. В тишине она прозвучала оглушительно, и тут же снизу, со Светланской, донесся ответный сигнал. Алексей Николаевич наподдал из последних сил, каждую секунду ожидая, что Чума его догонит и вонзит клинок в спину. Но тот внезапно куда-то исчез, топот прекратился. Отбежав еще на двадцать саженей, Лыков осмелился обернуться — и увидел пустую улицу.
Уф… Он чувствовал мокрую от страха спину, ватные ноги, неприятное подрагивание пальцев. С первого боя на войне сыщик не испытывал такого. Может, пора в отставку? Если щенок, полусумасшедший мальчишка так его напугал. Хотя, обернись он на две секунды позже, сейчас лежал бы со вспоротой грудью. А злодей пилил бы ему шею.
Снизу прибежал постовой городовой, увидел солидного господина и спросил:
— Что тут случилось? Кто свистел?
Лыков вынул билет, служивый стал во фрунт и козырнул:
— Какие будут приказания, ваше высокородие?
— Доведи меня до «Гранд-Отеля».
— Слушаюсь. Но…
— Что произошло?
— Да. Мне рапорт придется писать.
— Напиши, что статский советник Лыков позвал на помощь, когда за ним гнался преступник с ножом. Но, услышав твой ответный свисток, преступник убежал.
— Однако я никого не видал, кроме вас.
Алексей Николаевич без сил опустился на ступеньку ближайшего дома:
— Ты думаешь, я просто так звал? От скуки?
Городовой лишь теперь обратил внимание на помятый вид и бледное лицо статского советника:
— Виноват! Позвольте вас проводить.
— Сейчас, дух переведу. Слышал про маньяка, что режет китайцев?
— Так точно. Всем велено быть внимательными. Правда, что он ночью еще одну голову снял?
— Правда, в Гнилом углу за ипподромом. А сейчас он за мной гнался.
Городовой отступил на шаг:
— Эвона что… Теперь понятно.
— Тебе понятно, а мне нет, — начал отходить питерец. — Непонятно, кто сообщил негодяю, что именно я руковожу его поисками. И что пойду в номера по Суйфунской один. А?
