Самое странное, что этот удивительный неземной пейзаж он видел не только глазами, но и всем телом, ощущая сразу все стороны света, не отделяя низ от верха и восприятия «лево» от «право». К тому же одновременно к неземной картине примешивалось изображение лаборатории со всеми аппаратами и сидящими в креслах операторами. Это комплексное переживание было таким необычным, что Тимофей осознал пейзаж как объёмное игровое поле, воспроизведенное компьютером для участников игры. Современные машины уже научились создавать панорамы с эффектом участия, и, входя в игру, человек становился её живым персонажем, проживая заложенные программой коллизии.
Каменная твердь под ногами вдруг начала зыбиться и таять. Испугавшись, Тимофей снова попятился (ощущая при том, что сидит в кресле, хотя и не видит его) и оказался на дне чашеобразной долины, рядом с возносящейся в мутное небо башней, свитой из прямоугольных жил. Именно на её вершине он и находился только что.
Вспомнилась знаменитая на весь мир Гора Дьявола, расположенная в аризонской пустыне. Башня походила на ту гору как двойник, хотя и была в несколько раз тоньше и стройней.
Тимофей хотел было обойти её, сделал шаг и начал погружаться в слой щебня, покрывавшего дно долины. Попытался подпрыгнуть, на миг потерял ориентацию, а когда стал видеть, понял, что попал на Луну! Во всяком случае, ландшафт вокруг напоминал лунный, небо над головой было чёрным, усеянное мириадами звёзд, а над горизонтом висел серо-синий, с зеленоватым оттенком и с белыми пятнышками облаков, шар Земли.
Из дальних далей донёсся чей-то отчаянный вопль:
– Выключайте!
Тимофей даже не понял, кто именно кричал, Феофанов или кто-то из операторов. Пульт, на котором находился резервный предохранитель, поставленный Петровичем на всякий случай, физик видел, но как только потянулся к нему, лишь вызвал этим очередную метаморфозу.
Сначала проявился эффект синестезии.
Свет, излучаемый Землёй, стал горьким.
Лучики звёзд, наоборот, показались сладковатыми.
Грунт под ногами обрёл прозрачность, словно обратился в лёд, только не холодный, а наоборот – горячий.
Над равниной Луны словно игрушечный болванчик вырос высокий шпиль – та самая башня, на которой он оказался после начала эксперимента, выглядевшая издали настоящим минаретом. Пришла мысль вспрыгнуть на неё с разбега. Не обдумав идею как следует, Тимофей бросился к ней, не ощущая ног, и мгновенно оказался на её плоской вершине.
Башня-минарет тоже стала прозрачной, а затем Тимофей провалился в неё и растворился в пучке прямоугольных жил, превратившись в одну из протаявших внутри кишкообразных петель. На мгновение кристаллический массив башни обнял человека как вторая кожа, и ему показалось, что перед глазами распахнулась вся Вселенная!
