Валера фыркнул.
– Ну и сравнение, старый. У тебя тоже вид человека, потерявшего нечто необходимое.
– Неправда, я нашёл больше, чем потерял. – Тимофей посмотрел куда-то в сторону, и Валера понял, что он говорит о знакомстве с Руной. – Колись.
– Меня уволили.
– Поздравляю, Шарик, ты балбес.
– И я решил пойти учиться. Как ты думаешь, мне удастся поступить в физтех? Поднатаскаешь?
– Почему в физтех?
– Хочу стать физиком, как и ты.
Тимофей изумлённо раскрыл глаза.
– Шутишь?!
– Думаешь, мозгов не хватит?
– Да нет… странный ты… не замечал, что ты увлекаешься физикой.
– Надо же идти вперёд? К тому же мне интересно, над чем вы работаете. А вообще давай встретимся вечерком и поговорим на эту тему. Кстати, в твоей епархии не нужны охранники или курьеры на крайняк?
Тимофей почесал в затылке.
– Не спрашивал, мы только что взяли на работу Руну… будет охранять от хакерских атак.
– Может, и я сгожусь? С компами я не особенно дружен, а подраться там или потаскать тяжести – пожалуйста. – Валера хохотнул. – Ты не смотри, что я с виду хлипкий. Грузчики вам не нужны?
– Знаешь, – Тимофей стал серьёзным, – я поговорю с шефом. Он что-то думал насчёт увеличения штата. Инженеры нам будут нужны обязательно.
– Я учился в техническом классе, даже собирался после школы поступать в инженерно-авиационный. Кое-что помню.
– Жди звонка, поговорю с Мироном Юльевичем и перезвоню.
– Есть!
Настроение скачком подросло, и домой Валера ехал уже вполне бодрым и весёлым, словно после чашки горячего чая с тоником.
Видимо, этот день стоило отнести к редким моментам стечения обстоятельств позитивного плана, о чём мимолётно подумал Грубин, когда вечером того же дня его познакомили с заведующим лабораторией «Илэвен» Феофановым и приняли в МИФИ помощником инженера лаборатории, которого Тимофей и остальные сотрудники звали Петровичем. Он вкратце рассказал Валере, чем ему придётся заниматься, и пообещал сделать на следующий день детальный инструктаж. Судя по его реакции, помощник ему понравился, потому что Грубин и в самом деле обладал практической сметкой и схватывал объяснения на лету.
К восьми часам вечера в лаборатории остались только Тимофей, Феофанов и Грубин, у которого «тихо ехала крыша» от обилия впечатлений, терминов и перспектив. Он действительно устал и, как любил говорить, у него наступил момент «выдохновения», противоположный вдохновению.
– Всё-таки я так и не понял, – признался новоиспечённый лаборант в конце беседы. – «Кесарь» – понятно, вскрытие. Но как будет вскрываться пятое измерение? Шестое? Следующие? Как вы себе это представляете?
