Директор, видно, был новый человек на руководящей работе. Он даже не знал, что такое компромат. И пришлось объяснить, что это значит компрометирующий материал.
— Нет, — сказал директор. — Нету у меня на вас конкретного компромата. Просто я не считаю возможным.
— А-а, — сказал Петр и, не заходя домой, чтоб не позориться перед Раей, поехал прямо в райком к товарищу Емченко.
Они встретились дружески. А когда секретарь райкома узнал про директорову грубость, он и вовсе полюбил Петра.
— Сейчас мы ему роги обломаем, — сумрачно пообещал он. — Удельный князь, понимаешь. Хочет сам у себя управлять…
Петр ждал такого знакомого, такого привычного, почти милого «емченкова хая» с этой присказкой: «Завтра ты у меня, в бога мать, партбилет положишь!..» Но, видно, что-то в районе изменилось или товарищ Емченко, Иван Федорыч, еще не успел сблизиться с новым директором… Но говорил он спокойно, даже уважительно, будто с начальством.
— Приветствую вас, Алексей Алексеич… Как там решили насчет косогора?.. Добре… А нефтесбыт?.. Правильно…
И только под самый конец он сказал:
— Да, кстати, Алексей Алексеич, тут приехал один наш старый работник, товарищ Усыченко… Очень крепкий товарищ…
Директор стал возражать, что, мол, наслышан… Да и какой он, извините, агроном, этот Усыченко…
— Организатор, — сказал товарищ Емченко раздельно. — Орга-ни-затор! Не надо, товарищ Никифоров, идти на поводу…
— У кого?
— У настроений отдельных товарищей…
— Так ведь все говорят. И потом, нет сейчас вакансий, — сказал товарищ Никифоров.
— Там, во втором отделении, управляющий временный, — шепотом подсказал секретарю Петр.
— Хитришь перед партией, Никифоров! — вдруг осерчал товарищ Емченко. — Вакансий, понимаешь, нет… Не советую, Никифоров.
И, услышав свою внезапно раздетую фамилию — без «товарищ», без имени-отчества, — директор вдруг испугался. Не умом испугался, а, как говорится, поротой задницей (видно, уже случалось ему в жизни называться просто Никифоровым). И он сразу смялся:
— Мы подумаем, Иван Федорович. Что-нибудь подберем.
— Зачем же что-нибудь, Алексей Алексеевич? У вас же во втором отделении временный человек сидит. Давайте-ка поставим постоянного…
Это секретарь сказал уже добродушно. Он же совсем не злой человек, товарищ Емченко, он никогда не преследовал инакомыслящих (если только они делали то, что он велел)…
37
Петра сделали управляющим вторым отделением, непосредственным Раиным начальником. Он прямо и честно спросил директора: может, такая семейственность нетактична? Может, супругу лучше перевести в какое-нибудь другое место, чтобы она не была при нем? Но на это директор очень грубо сказал, что «еще неизвестно, кто при ком», и пусть себе идет и работает, раз уж так вышло.
