Наверно, все правильно. Но в данном случае «единицей» был Гена, и Рая считала, что невозможно к нему быть беспощадным, даже ради счастья миллионов. Она не заперла Клавку и повела ее, вздрагивающую и икающую от рыданий, прямо к тете Мане, депутату Верховного Совета.
У тети Мани как раз была большая стирка. Перед чистеньким, собственноручно побеленным ею до голубизны домиком стояли две деревянные лохани. И тетя Маня со своей многодетной невесткой Тосей наперегонки полоскали блузки, спидницы, мальчиковые рубашонки и мужицкие кальсоны. В здоровенном тазу, в котором раньше варили варенье сразу на всю зиму, громоздилась целая груда белья.
— Ох, лышенько, — вздохнула тетя Маня, выслушав Раин рассказ (Клавка ничего путем сказать не могла). — Надо зараз ехать до товарища Емченки.
Она сурово сказала Тосе, чтоб та, упаси боже, не смела пересинить, как в прошлый раз. А сыну Жорке, студенту, здоровенному дуролому, у которого хватает совести все лето, все каникулы валяться в хате с книжкой, приказала выводить «Победу» (тетя Маня получила ее на Сельхозвыставке тогда же, когда Рая — мотоцикл «Иж»).
Они еще заехали в контору за Петром: пусть и он похлопочет. Но Петр объяснил, что это неудобно, тем более Геннадий гулял у него на свадьбе, и люди могут сказать: вот выпивал с ним, а теперь заступается. И это может даже испортить дело.
Рая без особой радости подумала: вот какой он, Петя, все может предусмотреть. А Клава презрительно хмыкнула. Ну да что с нее возьмешь, тем более она так сильно расстроена.
— Ничего, ничего, голубе! Поедешь! — властно сказала Петру тетя Маня.
И он сразу без звука полез в машину…
Товарищ Емченко, расспросив, по какому случаю такая делегация, прежде всего обрушился на Петра:
— Ты шо это, Усыченко? Ты, часом, не из баптистов?
— Да нет, — ответил тот, поежившись. — Из православных християн.
— Уж чересчур ты добрый: не виноват, не виноват. Вот с такими невиноватыми мы план на десять процентов недобрали. И сидим теперь по области на третьем месте. От заду.
Это было просто счастье, что Клавку уговорили остаться в машине, а то бы она тут устроила…
С тетей Маней товарищ Емченко говорил совсем иначе, чем с Петром…
— Вы поймите, Марья Прохоровна, как это нехорошо выглядит. Вам, как государственному деятелю, надо объяснять народу смысл мероприятий, а не выгораживать нарушителей.
Он внушительно посмотрел на старуху в коверкотовом жакете.
— Вот тут еще один адвокат ко мне приходил, Павленко! Тоже за вашего Кашлакова просил. Так я ему сказал прямо: лично бы вам лучше в такие дела не лезть. Из-за вашего либеральства вы сейчас находитесь не на том высоком месте, где находились, а у нас тут, на укреплении сельского хозяйства. И вам, Марья Прохоровна, как депутату это тоже надо учесть.
