– Ясно. И часто они видятся? – спросила Шахразада, приступая к супу.
– Нет, – покачала головой Деспина. – Они не слишком-то… расположены друг к другу. Султан не является кровным родственником. Он приходился братом первой жене прежнего халифа. А мать нашего нынешнего правителя открыто презирал.
– Но почему? – с любопытством уточнила Шахразада.
– Полагаю, причиной служит обычная ненависть к женщине, заменившей погибшую сестру, – пожала плечами Деспина. – Кроме того, мать нынешнего халифа оказалась красивой, умной и жизнерадостной. И по всем критериям превосходила первую жену.
– Тогда зачем наносить визит враждебно настроенному султану Парфии?
– Сама не знаю. Видимо, чтобы обсудить дипломатические вопросы. Лучше спросите об этом самого халифа, когда он вернется.
– Он мне не ответит.
– Рада, что вы снова со мной разговариваете, – широко улыбнулась Деспина.
– Хранить молчание – не лучший вариант для такой, как я.
– Мудрое решение. Для такой, как вы.
– Я сказала то же самое.
– Знаю.
Шахразада хмыкнула и потянулась за чашкой, но обратила внимание на небольшие темные пятнышки на серебряной поверхности чайника. Решив изучить их внимательнее, она взяла сосуд за ручку, поднесла к глазам и нахмурилась. Затем схватила льняную салфетку и попыталась оттереть металл.
Однако темные пятна никуда не делись.
Тогда Шахразада подняла чашку и, поджав губы, пролила несколько капель напитка на чайник. Как только жидкость коснулась сверкающей поверхности, так серебро изменило цвет.
Оно стало черным.
Как сама смерть.
– Деспина, – ровным тоном окликнула Шахразада.
– Да?
– Думаю, с моим чаем что-то не так.
Кто-то пытался ее отравить.
Дело было не в чае, как подозревала Шахразада, а в сахаре.
Джалал пришел в ярость и принялся допрашивать всех, кто имел доступ к еде жены халифа. Однако все настаивали на своей невиновности. Как было заведено при приготовлении пищи для высокопоставленных особ, повар пробовал каждое блюдо, прежде чем отправить поднос в покои госпожи. Тому нашлось множество свидетелей.
Хотя никому и не пришло в голову отведать сахар.
Остаток дня Шахразада не осмеливалась взять в рот ни крошки, что было неудивительно.
Теперь поднос с едой приносила совсем юная служанка, чьей единственной обязанностью являлось пробовать пищу и напитки непосредственно перед тем, как их отведает госпожа.
Эта юная служанка тоже наверняка приходилась кому-то дочерью и тоже была для кого-то важна.
Ситуация злила Шахразаду. Как и понимание, что она больше никогда не сможет чувствовать себя в безопасности. Беззаботные мгновения без нависавшей над головой угрозы неминуемой гибели исчезли до того, как удалось ими по-настоящему насладиться.
