Рядом с пепельницей стояла прозрачная, почти кукольная туфля. Эдуардыч долго, с неестественным вниманием смотрел на каждую фотографию. Перебирал их, откладывал какие-то, складывал в пачки.
— Днем менты там шуршали, нашли этот труп и никого не пускали. Я потом после них фотографировал, — сказал Лев. — Горло ей перерезали, и она в парке с людьми кричать не могла. Хотя народу уже мало к вечеру оставалось.
— Это чем он писал на фонтане, не кровью же? — спросил Эдуардыч.
— Нет, простой красной краской из баллончика. Мы его там забыли, а менты забрали.
— ?Лионкавало, — прочитал Эдуардыч. — Странный почерк. В букве «в» верхняя половинка гораздо больше… Вообще-то такой композитор есть. Только написано с двумя ошибками. Но причем тут этот композитор, да еще с вопросительным знаком впереди? На испанском языке так пишут: один вопросительный знак впереди и еще один знак сзади должен быть.
— Наверное, сзади не успел поставить, — заметил Лев.
Эдуардыч все тасовал эти фотографии. Казалось, он пытается представить, что произошло там, в том парке.
— Единственное, что мы пока знаем, что маньяк малограмотный. В общем, не читавший Рембрандта, — Эдуардыч посмотрел в окно. — Кто-то уже едет. А, это Божко, самый любопытный.
Впервые Лев увидел того в Гороховом, на подземном тайном заводе. Тогда удивило, что Божко носит такие старомодные густые бакенбарды. Простоватое курносое лицо и эти бакенбарды делали этого рыцаря похожим на баснописца Крылова. И выражался Бойко иногда ни с того ни с сего неожиданно, по-старомодному. Даже казалось, будто тот воображает, что живет в романтическом прошлом, в какой-то прежней возвышенной эпохе.
Вошел и поздоровался со Львом за руку. С каким-то оруженосцем! Увы, в ордене существовала такая строгая и обидная иерархия. Все считались в ордене братьями, но братья сильно отличались по статусу. А Льва, Чаплина и Ангела Эдуардыч насмешливо именовал младшенькими.
— Магистр приказал в троллейбусном парке весь народ поднять, — заговорил Эдуардыч. — Все из ордена, кто в этом месте когда-то работал, идут туда и расспрашивают своих знакомых. Будем считать, что снимают показания. Все и про всех узнаем. Через какое-то время каждого проверят, кто и где был. И главное, выявим друзей у этой милой собачки.
— А она давно в этом парке на цепи сидит? — спросил Божко.
— С октября прошлого года, — сразу же ответил Эдуардыч. — И это узнали. Вахтер оказался совсем тупой. Не может описать внешность того, кто мимо него пробегал. Не то не заметил, не то объяснить не в состоянии. Если убийца — троллейбусник, то быстро наше дело, пресловутое это расследование закончится. Едва началось и вот, завершилось. Только из слов магистра я понял, что злодей чужой в этом управлении, и никто его там не знает. И моя интуиция так подсказывает. Надо еще узнать, как он выбрался из парка.
