Она слегка наклонилась в его сторону. Галька наступила Шелестову на ногу, и он понял, чего от него ждут, но не стал подобно Ласковому ползти к начальству по столу. Обошел сидящих, рядом с Маслиной опустился на одно колено и поцеловал ей руку. Бор и русалки вяло захлопали, безликие хиппи стали целоваться взасос, одна из девушек крикнула "Какая лапочка!", Маслина вспыхнула черными глазами и сказала:
— У нас можно и в губы. — И потянулась за хлебом, по-прежнему не сводя с Шелестова глаз.
— У Обреченного все еще впереди, — добавил Бор и подмигнул Гальке.
Галька опустила глаза, сделала вид, что очень увлечена мидией, которая никак не желает раскрывать свои створки. Ласковый и Маслина пялили глаза на Шелестова, русалки снова принялись шептаться и тихо хихикали, рассматривая желтые кусочки мяса, которые они вынимали из ракушек, хиппи жевали хлебные корки, глядя внутрь самих себя. Бродяга неслышной тенью подошел к столу, положил в алюминиевую миску разваренный капустный лист с картошкой, вернулся на прежнее место и, поставив миску на колени, стал брать руками кусочки еды и отправлять в черный рот, спрятанный за усами и бородой. Шелестов-Обреченный без всяких причуд уминал овощное рагу, рыбные консервы, мидии и хлеб одновременно, ему казалось, что ничего вкуснее он в своей жизни не ел.
— Что там на Большой земле? — спросила Маслина Шелестова. Она сидела бочком к столу. Веревочка на ее халате как-то сама по себе развязалась, и наполовину оголилась ее смуглая тяжелая грудь с коричневым соском.
— Не знаю, — ответил Шелестов, с трудом прожевывая картофелину. — Десять дней я не видел ничего, кроме моря.
— Все так же толкутся люди в метро, — не слушая Шелестова, сама отвечала на свой вопрос Маслина, — все так же готовы убить друг друга за то, что кто-то кому-то наступил на ногу, порвал сумкой колготки, за то, что нечаянно толкнул, да? И бабки все бредят политикой и ценами, а «челноки» окончательно двинулись мозгами, не зная, куда пристроить свой товар, а газеты по-прежнему рекламируют проституток, и фильмы только об убийствах и мордобое, и в правительстве все уже давно перегрызлись… Кошмар!
— Маслиночка, только не надо о грустном! — взмолились русалки.
— Надо! Мы замкнулись в своем райском мирке, а вокруг нас все тонет от ненависти и злобы. Каждую секунду надо помнить о той миссии, которую мы взяли на себя… Когда мы все разъедемся по своим домам, начинайте собирать деньги. Я напишу каждому, и пусть каждый будет готов переслать деньги на газету.
