1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизация | страница 75



3) «Уроки вредительства, диверсии и шпионажа японо-немецко-троцкистских агентов», иллюстрируемые на примерах наркоматов тяжелой промышленности, путей сообщения, внутренних дел (докладчики В.М. Молотов, Л.М. Каганович, Н.И. Ежов) – 3,5 дня;

4) «О политическом воспитании партийных кадров и мерах борьбы с троцкистскими и иными двурушниками в парторганизациях» (И.В. Сталин) – 2,5 дня.

Судя по опубликованной стенограмме, Хрущев дважды выступил на февральско-мартовском пленуме – по докладам Жданова и Сталина. По сравнению, скажем, с секретарем Азово-Черноморского крайкома Е.Г. Евдокимовым, который в каждом из трех своих выступлений старался кого-то изобличить, Никита Сергеевич не занимался развернутым обличением присутствующих. Даже редкие реплики Хрущева почти всегда звучали на фоне возгласов других.

При разборе дела Бухарина и Рыкова Никита Сергеевич ограничился несколькими репликами. В частности, во время выступления Н.И. Бухарина он заметил: «А Цетлин сказал, что по существу у вас был второй ЦК». Бухарин замечание Хрущева проигнорировал. В тексте стенограммы, сразу после хрущевской реплики, это было обозначено как «Бухарин молчит». Николай Иванович не согласился с данной трактовкой и при чтении стенограммы оставил помету: «Я не слышал реплики Хрущева и не мог поэтому молчать». Когда же Рыков признался, что в свое время читал рютинскую платформу и не сказал об этом в ЦК, Хрущев присоединился к хору возмущенных реплик: «У нас кандидаты партии, если попадется антипартийный документ, они несут в ячейку, а вы – кандидат в члены ЦК». Третью реплику Никита Сергеевич подал во время заключительного слова Н.И. Ежова, когда тот описывал связи Бухарина с троцкистами и перечислял его неофициальные встречи с Каменевым. Доказательством этому служили показания арестованных и Хрущев напомнил докладчику еще об одном свидетеле: «И Томский в ОГИЗе это сказал, есть стенограмма».

Несмотря на такое скромное участие в обсуждении, Хрущев, тем не менее, вошел в состав специальной комиссии под председательством А.И. Микояна, организованной на пленуме для решения судьбы Бухарина и Рыкова. Опрос членов комиссии выявил на сей счет несколько точек зрения. Согласно протоколу заседания комиссии пленума от 27 февраля 1937 г. Хрущев высказался за предложение П.П. Постышева – исключить их из состава кандидатов и членов ЦК ВКП(б), предать суду, без применения расстрела[417]. В тот же день, 27 февраля 1937 г., Бухарин и Рыков были арестованы. Так Никита Сергеевич внес свой вклад в подготовку будущего политического процесса.