— То ты про нас? — сказал один из сидящих. — Мы не знаем, шо такое любовь?
Накуртка стоял, свободно держа руки. Он почти не различал лиц.
— Собака не лучше человека, — подал голос первый.
— У меня жил друг. А во дворе у него в сарайчике жил собака. Тот его кормил… каши выносил. Собака его признавал. Похвалялся, что провожает его, усю дорогу до самого магазина… охраняет. Умер. — Нагнув голову, он оглядел всех исподлобья. — Ну, я там… в его доме, следователь, такое. Вышел. Сел на забор, и тут — собака. Хозяин твой… Всё. Слушает меня, так внимательно, я говорю… не помню. Посереди слова побежал. — Глянул на всех: — То с другого подъезда выбросили ему харчи.
Вошли двое как к себе в дом, поговорили о чем-то с молчаливым — вызвав для этого за дверь. Вскоре он вернулся. Прикрыв в горсть, говорил, держась в дверях, по мобиле. Так удивительно показался здесь прибор — словно космическая тарелочка, присевшая в катакомбной церкви.
Потом подошел. — Его видели, — буркнул. — Требуют выдать.
— Кто?
— Голый.
— Го-олый… трэбует. …А на шо он Голому?
— На то. А может напротив тохо. Не знаю.
— Ну, скажи Голому… — Второй перебил: — Сам скажи, — подавая мобилу. — Я с ним уже переховорил.
— Ты не трухай, — первый, Накуртке. — Никуда мы тебя не выдадим. Тут ход есть, в канализацию, а с канализации — ход в другие подвалы. Тут люди прятались, когда стреляли.
— Я не пойду в канализацию.
Накуртка еще не отошел от чудесного глоточка. — Выйду.
— Никуда не пойдешь, — решил первый. — Двинулись, — он согнал сидевших. — Ложись на трубе. Пойдешь днем, они спать будут, это мы тут… Чем тебе помочь, не знаю, — он оглядел Накуртку. — Ты бы волосы побрил, с волосами одни менты. Ты ж не сможешь руками…
В трубе текла обратка. Чуть теплая, но лежать было волшебно. Как в лесу.
5.
Голый стоял на проспекте, в самом начале, у двери кабака, с распахнутым пузом. Проспект красиво ложился в перспективе, исчезая в исчезающем снегу. Голому, кажется, приятна была снежная крупа, секущая ему жир. На плечи накинута куртка — такая же, как у Накуртки. Глаза у него были красными. Вообще не спит, решил Накуртка.
— Здоров.
Наклонился, похлопал Накуртку по спине, потом взял его руку обеими руками.
Накуртка инстинктивно сделал движение выдернуть кисть, но это не входило в Голого намерения. Он сжимал пальцы всё сильнее. Однажды Накуртка попал в лесу в капкан. Вот такое ощущение. На секунду лицо Голого пропало.
Голый смотрел на него. Затуманенный взгляд Накуртки прояснел.
