Марксизм не мог не быть атеистическим, идея Бога ломала представление о времени и, соответственно, о социальном прогрессе, как только она появлялась в расчетах философов или антропологов. В рамках этого противоречия человечество находится до сих пор — стремясь преодолеть материалистический практицизм своей реальной жизни (с ее конкретной, укороченной временной историей, в том числе и сегодня, — до такой степени, что она начинает выглядеть как «конец времени») и потребность (часто врожденная и непреодолеваемая никакими обстоятельствами практицизма) снятия своего временного жизненного ограничения, расширения времени до его вечной длительности.
У России в отношении была определенная историческая специфика. Помещенная на окраину европейской цивилизации, став, как писал Пушкин, «щитом» на пути монголов в Европу, она по причинам своей своей географической громадности, отсутствия в связи с этим постоянных и прочных торговых и человеческих связей с западными странами, не развив свою каменную городскую культуру до степени, как в западной и центральной Европе, избрав в качестве варианта христианства православие, идущее напрямую от первоисточника через восточную Римскую империю — Византию, лишенная многих возможностей доступа к других странам и народам для обмена опытом, жизненной практикой, обычаями и пр., Россия осталась как бы вне европейского большого времени развития социума и культуры.
Не говоря даже о том, что она не переживает ни Возрождения, ни религиозного реформаторства, ни воздействия ранних промышленных революций, — Россия в известной степени была законсервирована в этом своем «свернутом» историческом времени, занимаясь в основном решением вопросов защиты от татаро-монгольского ига, столкновениями на западной своей границе с «набегами» со стороны шведов, поляков и литовцев. Она длительно «созревала» в этом своем особом состоянии, тем более, что монголы никоим образом не притесняли религиозных сторон жизни русского народа, что в итоге стало одним из важнейших факторов выражения русского своеобразия и исторического специфического мышления.
«Мировое» время, которое ко времени Возрождения было открыто в Европе и освоено европейской культурой и индивидуальным человеческим сознанием, на востоке континента предстало как «свернутое», «задержанное», как «неподвижное», кольцевое.
Именно от этого явные особенности русского художественного хронотопа так, как он проявляется по отношению к темпоральности: время движется «по кругу», оно постоянно повторяется, оно мало изменчиво от отношению к прежним своим состояниям. Собственно, его и н е т. Оно проявленно, объективированно даже не в самой жизни человека — от рождения до смерти, но во временах года, («прежнее» лето засушливее «нынешнего», зима — «суровее» и т. п.), в циклах работы на земле, в наступлении религиозных праздников (которые также повторяются и идут по кругу). Нет радикальных изменений, нет с л о м а времени, — прошлое дублируется в настоящем и понятно (или непонятно), каким будет будущее.
